– Я не дрожу, тетушка.
– Напрасно, племянница… Обязанность молодой девушки, уважающей себя, дрожать при приближении страшного испытания…
– Какого испытания?..
– Вы после все узнаете. А теперь я могу только советовать вам всегда быть почтительной, потому что это не только ваш муж, но принц крови. Кажется, идут… Оставляю вас одну. Помните мои советы. Прощайте, оставляю вас.
Она снова обняла новобрачную и выбежала из комнаты с громкими рыданиями.
Шарлотта де Монморанси, оставшись одна, подошла к окну, приподняла занавесь и смотрела несколько минут на танцы крестьян… Она с нетерпением топала ногой.
В коридоре послышались тяжелые шаги… она покраснела, потом побледнела…
За нею в тени стоял диван. Она побежала к нему и легла на подушки.
Потом, приметив, что один конец дивана ярко освещен канделябрами, горевшими на камине, она быстро переменила положение и легла так, что свет падал на ее щеки.
Она улыбнулась, закрыла глаза, притворилась спящей и ждала.
Дверь отворилась. Комната наполнилась лаем. Новобрачная вскрикнула от испуга.
– Ах! Вот где вы! – сказал среди шума голос принца Конде. – Я вас не приметил… Молчи, Пирам! Молчи, Тисба!
– Это ваши собаки?
– Конечно. Большая – Пирам, другая – Тисба. С ними никто не сравнится в умении поднимать дичь…
– Выгоните их, они меня пугают!
– Пугают? Полноте! Это предобрейшие животные. Вы полюбите их так же, как и я.
– Как! Это вы привели их сюда?
– Конечно.
– Ведь вы охотиться здесь не будете?
– Нет, но эти бедные собаки привыкли ночевать у меня.
– Однако мне кажется, что сегодня у…
– О, они вам не помешают! Вы увидите, как они спокойны. Ложись, Пирам, ложись, Тисба!
Обе собаки прыгнули на диван и разлеглись. Принцесса вскочила и села на кресло с гримасой негодования. Принц ходил взад и вперед, насвистывая охотничью арию.
Наконец, после десятиминутного молчания, сел верхом на высокий стул, кашлянул несколько раз, встал, снова два раза прошелся по комнате, опять сел на стул верхом, опять прокашлялся и решился наконец заговорить.
– Любите вы охоту?
Молодая женщина посмотрела на него с глубоким изумлением.
– Люблю ли я охоту!.. Нет, я охоты не люблю, – ответила она очень сухо.
– Это жаль!
– А, вы находите?
– Да, потому что я ее обожаю, и мы могли бы вместе… Тише, Пирам! Итак, решительно вы не любите охоты?
– Я уже вам сказала.