К милостям неуравновешенных и коварных начальников надо относиться очень осторожно.
Не обольщаться их расположением.
Как-то дворники откликнулись на предложение начальницы продемонстрировать таланты своих детей на импровизированном концерте.
И мы услышали игру на скрипке Юлии и искромётное выступление красивого сына Рафиги.
«Вот они, униженные и отверженные, – так думалось, когда мы слушали игру Юлии и талантливые пародии сына измученной уборщицы Рафиги, – молодые и счастливее многих».
Но вернёмся к Туляевым.
Однажды суетность и заполошенность Галины Николаевны чуть не подвела меня к тюрьме.
Моя бригада встала в круговую охрану у подъездов дома 5 на Романовом переулке для очистки крыши от сосулек и наледи. Галина была поставлена сторожить в арке этого дома, чтобы, не дай бог, никто не проскочил. Над аркой как раз шла очистка, и огромные глыбы льда грохались вниз у выхода, разрываясь как бомбы. Я стояла за углом от арки и не могла этот выход видеть.
Но была спокойна потому, что проход неширок и там на страже – Галина.
Мы спокойно о чём-то беседовали с Рудольфом, и, одновременно, в поле моего зрения был весь внутренний двор дома, где стояли у подъездов дворники. В общем, ни одна муха не влетит, не вылетит.
Сброс продолжался по плану, а мы не торопясь, вели беседу о том, о сём, и внимательно оглядывали двор, совсем не беспокоясь за арку. Так продолжалось довольно долго, как вдруг!
Сколько пронеслось с тех пор лет, а я никогда не забуду этого неожиданно охватившего меня волнения.
Откуда оно появилось? Почему ни секундой раньше, ни секундой позже?
Ведь ничего не предвещало несчастья. То же безмятежное небо, те же деревья, знакомый двор, и люди стоят спокойно, и сброс идёт по плану. Но в сердце поднялась необъяснимая тревога. Я прервала на полуслове беседу и пулей выскочила за угол. Скорее, скорее к выходу арки.
А там, у самого выхода из тёмного прохода, уже почти выйдя из полутьмы на свет, шёл мужчина тридцати пяти лет. Он только -только занёс ногу для следующего шага к роковой полосе, отделявшей свет от полутьмы, куда сверху в этот самый момент летела с семиэтажной высоты старинного дома сброшенная огромная ледяная глыба. Она должна была упасть точно ему на голову, когда как раз нога опустится на землю.
И никакой Галины Николаевны.