Но, что удивило, чёртов лаз всё не
заканчивался! Меня уже метров так сто протащило, прикладывая о
стены, но я всё ещё не вижу владельца щупальца! Успеваю иногда
поглядывать вокруг, слегка привыкшие к темноте глаза различают едва
заметные дыры в стенках хода: как будто несколько таких проходов
местами пересекались. Так же существовали некие
ниши-расширения.
Вдруг впереди обозначилось крайне
узкое место лаза. Я понимал, что присоски у щупальца с
противоположной от меня стороны, а, значит, при прохождении сужения
отросток прижмётся именно с этой стороны, чтобы не убивать добычу
раньше времени. И меня банально раздавит. Так что еле успеваю
трансформировать меч в кинжал и вытащить его.
Падаю на твердую породу, больно
отбивая колени и локти. Лежу ничком, пока надо мною не пронесётся
всё щупальце. Как только становится тихо, поднимаюсь и быстро
осматриваюсь, понимая, что нахожусь в горизонтальной нише. Ход для
щупальца уходит выше, а вся ниша занимает где-то два на два метра.
И имеет ровно две дыры, по которым проходит щупальце.
И оно вот-вот вернётся, отнеся
своему владельцу в качестве десерта несколько голлумов, плотно
увязших на присосках, как гроздья винограда. Оскалившись, я
трансформирую меч в огромный двуручник и в прыжке креплю его
поперёк верхней дыры, разворачивая лезвием по ходу движения.
Остаётся лишь подождать, пока тварь
не направит свои отростки за новой порцией угощения. Сам же падаю
на дно, слегка перевожу дух. В глазах всё ещё стоит красная пелена
от злости, но мозги потихоньку встают на место, возвращая
управление высшей нервной деятельности, а не первобытным животным
инстинктам.
Но длительного отдыха не выходит,
проходит примерно минута, как раздаётся характерное громкое
шуршание, и щупальце выстреливает снова.
Но на этот раз его ждёт не простое
путешествие, а полоска стали. Щупальце врезается в него и по
инерции проносится ещё несколько метров, располовинивая себя о
лезвие.
Я злорадно улыбаюсь, но тут же жалею
об этом, потому что сверху из разреза на меня ливанула кровь,
слизь, хрен пойми что ещё. Резко отклоняю голову, делаю два шага
назад, стирая с лица мерзкую вонючую дрянь, сплевываю горькую
слюну, протираю глаза от жгучей жижи. Нет, жрать эту тварь
определённо нельзя.
И как музыку слушаю гулкое
верещание, доносящееся откуда-то слева, скалюсь окровавленными
губами. Но потом рёв переходит в странное бульканье. Или это просто
искажение звука из-за ходов?