— Ты! Дикарь! – вопит она, заставляя
меня поморщиться.
Вот уж последнее, что я хочу слышать
так это женская истерика.
— Давайте все успокоимся, —
поднимает руки сержант и кладёт ладонь на плечо медсестре.
— Поддерживаю, — густой бас «его
милости» тут же приводит девушку в себя. А слова добивают: —
Рядовая, ты забыла о субординации? Перед тобой патриарх.
— Изв-вините, — вдруг схлынула с
лица медичка.
Я наконец могу её рассмотреть и
автоматически отмечаю аппетитные формы, подчёркнутые белым
обтягивающим халатиком. Именно халатиков, ибо как уместили столь
пышную в хорошем смысле особу в подобного рода лоскут, не
представляю. Это как засунуть арбуз в носок. Или два арбуза,
сочных, спе…
Но долго любоваться не выходит,
девушка буквально испаряется из поля зрения. Власть человека передо
мною действительно сильна, он будто маг, умеет заставить человека
исчезнуть. Напомнил отца на работе, там все кто ниже него по рангу,
тоже испарялись, не менее быстро.
— Присядьте, молодой человек, —
просит тот, что назвался патриархом.
Видя, что я не тороплюсь следовать
его словам, он повторяет:
— Присядьте, и мы поговорим. Вам ещё
рано двигаться, ваши раны… — его взгляд скользит по моему телу.
Я и сам потихоньку начинаю ощущать
себя как часть этого мира, а не как сплошной инстинкт
самосохранения. И тут же несколько жалею об этом, потому как после
схлынувшего адреналина меня тут же настигает боль. Причём по всему
телу, а не в каком-то конкретном месте. Крайне неприятное
ощущение.
— Я думаю, вы достаточно пришли в
себя и готовы к разговору.
— Допустим, — собственный голос
звучит непривычно хрипло, киваю и боком присаживаюсь на белоснежную
простынь, покрывающую кушетку. Остро вспоминается, как мы ночевали
не пойми в чём, не пойми где.
Пока мои собеседники рассаживаются
по стоявшим недалеко стульям, оглядываю помещение уже более
осознанно. На операционную не похоже, скорее обычная палата.
Оказалось, что в неком отдалении стоит ещё несколько кушеток,
отгороженных ширмами. За моей спиной располагается большое окно,
дающее немало света, льющегося сквозь невинные голубоватые
занавески. Чистота вокруг царит настолько кристальная, что даже
шевелиться страшно, и почему-то так и тянет плюнуть, чтобы нарушить
обстановку, а то от её идеальности ныли зубы.
— Где я? – спрашиваю первым делом,
по умолчанию присвоив себе право первым задавать вопросы. При этом
понимаю, что система переводит как мои слова, так и парочки
напротив.