– Ну, у каждого свои причуды в голове. Хотя доля правды в его словах есть, но только это не по мне, – молодой явно не отставал от современного течения жизни.
– Полагаю, что и не по нему, только он об этом не знал. Но самое поразительное, – сказал усатый, – она его тоже любила.
– Как это? Что-то я не совсем понял. Она же с другими мужиками гуляла…
– А вот так. Баба она и есть баба, ее хрен поймешь. Не забывай, у бабы кроме души еще кое-что есть, и это кое-что чешется. Когда не чешется – любовь, зачесалось – по мужикам. Натрахается и в думку, совесть мучает, как бы чего любимый не узнал. Такая вот любовь.
– Одного мужика мало было, так получается. Душа не жадная, одного хватает, а телу мало.
– Во-во, и при этом не считала свое поведение предательством, – продолжал усатый, – предательство для нее, изменить душой. Ты молодой, может тебе и понятней будет. Я старой формации, для меня это диковато. Трахаться с кем-то и представлять, что рядом с ней любимый, думать о нем. Ну и трахалась бы с любимым. Ан..нет, чего-то еще хотелось, приключений на задницу.
– Да ничего она не представляла и не думала. Хотела трахаться и все, не удовлетворял, – с усмешкой сказал молодой.
– Да вроде не импотент. Тут что-то другое. Говорю, странные они эти женщины, хрен их поймешь…
Стаев улыбнулся. Подобная проблема их с Марией никогда не коснется. За все пять лет он ни разу не усомнился в ней, да и повода не было. Годичной давности инцидент на набережной он не считал таковым, тогда в нем скорее взыграла зависть, а не ревность. Лучше бы уж ревность, может быть и не случилось того, что случилось. Впрочем, и завистью в полной мере его реакцию на то событие назвать нельзя. Тут видимо все вкупе, всего по немногу и зависть, и ревность, и еще кое-что, в чем он и сам себе не сознается. Боязнь показаться несостоятельным в ее глазах, вследствии чего ее потерять. Вон как Саша выгодно отличался от него. Он настоящий мэн, а ты – неудачник. Кстати, данный момент это только подтверждает. Может, Маша живет с ним только из жалости…
Стаев встряхнулся, отогнал неприятные мысли, вновь углубившись в беседу соседей.
– Гуляли они у друзей. Он не поладил с кем-то и ушел. Жена там осталась. Он проветрился и решил вернуться за ней. Поднимается по лестнице, а его дружбан прямо на площадке окучивает его подругу жизни аж шум стоит. Ну тут, конечно, извинения, раскаяние, клятвы – прости мол, пьяные были, больше не повторится. Друг на жену, жена на друга. А он молча развернулся, пошел и повесился.