- Частично?!
- Снизим на три процента.
Мочальников покачал головой, вздохнул, а потом очень тихо
сказал:
- Профессор… но я же мог погибнуть.
- Ага, мог! – радостно закивал Гадюкин.
Ревизор посмотрел на его счастливую улыбку и особенно
ожесточенно застрочил в эль-планшетке.
- А это что такое? – спросил он, переводя взгляд на соседнюю
полку. – Чайник?
- Бомба. Не трогайте, батенька, она не терпит неверного
обращения.
- А почему она в виде чайника?
- А почему бы ей не быть в виде чайника? – пожал плечами
Гадюкин. – Мне нравятся чайники.
Мочальников задумался. Сказанное звучало вполне логично, и он не
нашелся, что ответить.
У профессора Гадюкина все всегда звучало вполне логично.
- Хорошо, а что вы здесь разрабатываете сейчас? – спросил он,
выходя из музея.
- А вот это, батенька, - открыл дверь Гадюкин. – Добрый день,
Семен Макарович.
- Добрый день, Аристарх Митрофанович, - кивнул маленький полный
профессор, возящийся с приборной панелью.
Четверть комнаты занимала матово-черная коробка с бесчисленным
множеством крохотных экранчиков и одним-единственным здоровенным
рубильником. От нее ощутимо пахло озоном.
- Что это такое? – подозрительно сощурился Мочальников.
- Наша новейшая разработка, - сообщил Гадюкин. – Оружие
массового уничтожения. Правда, уничтожает оно не всех подряд, а
только некоторых. Оно, знаете ли, испускает такое специальное
излучение, влияющее лишь на небольшой процент живых существ…
довольно специфический процент…
- А в действии можно увидеть?..
- Лучше не стоит. На меня это излучение не подействует, я
проверял. И на Эдуарда Степановича не подействует. И на Семена
Макаровича. А вот насчет вас я уверен не полностью… - задумался
Гадюкин. – Да, лучше не рисковать…
- Ясно, - открыл эль-планшетку Мочальников. – И как же этот
прибор называется?
- Официального названия у него пока нет – не придумали пока что.
А неофициально мы его называем «Антиахтунг». Правительственный
заказ, батенька. Сейчас мы его совершенствуем – президент лично
просил увеличить мощность и радиус действия. Чтоб единым ударом
можно было охватить целый город.
Гадюкин немного подумал и добавил:
- В принципе, мы уже неплохо в этом направлении продвинулись…
Если его сейчас включить, так мы треть Москвы разом зачистим…
Может, попробовать?..
- Без команды сверху нельзя, - напомнил Эдуард Степанович.