Говорят, что в каждый момент своей жизни мы находимся там, где должны быть. Криво улыбаюсь: возможно, в этом есть смысл, недоступный для меня. Пока.
Мысленно прошу у Бога сил, терпения и мудрости. Я выберусь отсюда. Я смогу. Глубокий вдох…Выдох.
Удивительно, но за неприметной дверью пряталась крошечная ванная. Принимаю душ: теплые струйки воды очищают тело и проясняют разум. Медленно вытираюсь и, после долгих раздумий выбираю любимое платье: легкий изумрудный шелк спадает красивыми складками. Расправляя подол, вспоминаю, как мечтала бродить в нем по узким улочкам… Пустое.
Открываю сумку: косметика, паспорт, деньги, телефон, – всё на своих местах. Всё, кроме меня.
Сегодня 25 июля – день рождения. Что ж…Задумчиво смотрюсь в зеркало: взгляд совсем другой. Еще вчера я была так счастлива, полна надежд, а сегодня?..
Хочу собрать волосы: наклоняю голову и аккуратно закручиваю их во французскую ракушку. Готово, осталось закрепить шпилькой. Поднимаю глаза: он у меня за спиной. От неожиданности роняю шпильку, волосы рассыпаются по плечам. Оцепенение.
Он резко хватает меня за руки и толкает на раковину. Щелчок наручников. Не успеваю толком прийти в себя, как оказываюсь на кровати: швырнул, как тряпичную куклу. В голове звенит. Трещит шелк. Слышу учащенное дыхание. Сексуальное насилие – страшный сон любой женщины. Ему нет оправдания. Провокация – всего лишь мишень для охотника: явного или спящего. Телесные увечья заживают, но в душе всегда остается след.
Руки нестерпимо ноют. В мозгу звенит: защищайся! Ну же! Не сдавайся, сделай хоть что-нибудь! Очень страшно оказаться такой беспомощной, просто куклой.
Насилие рождает насилие. Из последних сил взываю к Богу. Неожиданно приходит покой, и я расслабляюсь.
Кажется, что прошла вечность, а на деле не больше минуты. Удивительная штука время. Подол платья разорван. Рывком разворачивает меня на спину, нависает сверху и смотрит в глаза. Читаю в них ярость и похоть. Мне противно, но уже не страшно. Тело расслаблено, но внутри всё окаменело, ничего не чувствую. Приближается ближе. Его лицо можно было бы назвать красивым, но злоба уродует даже правильные черты.
Жутко улыбается и произносит: «Ну здравствуй, Лина». Устало показываю глазами на руки: «Мне так не нравится». Никогда не умела скрывать эмоции. Отвращение хуже красной тряпки для быка. Теряя контроль, хватает меня за волосы и прижимает к шее нож: «А так?! Может так тебе нравится больше?». От боли слезятся глаза, кровь оглушительно стучит в висках, холодное лезвие кажется раскаленным. «Возьми мою руку», – язык почти не слушается. Такого он точно не ожидал. Думает, что я спятила. «Ну же!». Убирает нож. Щелчок. Снимает наручники. Автоматически потираю затекшие запястья. Берет за руку.