Подошёл поезд. Взявшись за руки, мы вошли в вагон. Райска Заграда – вторая станция ветки, кроме нас пассажиров не было, мы сели рядом. После первого поцелуя обычно трудно остановиться. Мы не сдерживались. Мы искали понимание тел, которые, не зная друг друга, шли на ощупь осторожно и не очень, ошибаясь, путаясь, но продолжали и радовались, обретая. Твоё тело оказалось тонким и гибким, сила угадывалась под ладонью, эта сила не была явной, она обещала. Под всем городом – не отрываясь друг от друга и не говоря ни слова.
Когда объявили Карлово намести, мы с шальными глазами вывалились на перрон, немного постояли рядом, приходя в себя.
– На джаз? – сказала я, наконец. Мой голос звучал ниже, чем всегда. Ты улыбнулся, повёл меня наверх.
На улице уже совершенно стемнело – насколько это возможно в вечерней столице. Мы пересекли довольно оживлённую улицу, чтобы выйти на огромный, современной постройки мост через Влтаву. Чуть не дойдя до его середины, я остановилась, положила руки на холодные мокрые перила. Набережные, мосты, дома на обоих берегах были ярко освещены, отблески огней искрились на чёрной воде.
– Как здесь красиво! – сказал ты.
– Да…. Даже страшно подумать…. Точнее невозможно представить, что всё это могло бы быть без меня. И без тебя.
– Когда-нибудь обязательно будет.
Я засмеялась и хлопнула тебя по плечу:
– Да, ну тебя! Умеешь поддержать «в минуту тягостных раздумий»!
Взяв под руку, я потащила тебя через мост, словно знала дорогу.
– Ты только представь хоть на секунду, что всё вокруг есть, а тебя нет! Эта холодная река; там, за тучами – звёзды и луна; солнце где-то несётся в пустоте; эти фонари, перила, речные трамваи, машины – всё это существует, изменяется, живёт, а ты – нет. И нет никакого «ты». Даже тени твоей, воспоминания о тебе, даже места, где ты был – нет! Это даже не страшно, это…, – я остановилась, выпустив твою руку, подняла на тебя глаза. – Это очень обидно. Отчаянно обидно!
Ты молча обнял меня, а я опять разрыдалась. Ты осторожно гладил меня по голове и шептал что-то успокаивающе-утешающее, как маленькой. Наконец, слёзы иссякли, ты подал мне тёплый носовой платок, я вытерла лицо и высморкалась.
– Вот, развела тут слёзы-сопли! – улыбнулась ты заплаканными губами.
– Ты имеешь на это полное право.
– Ну, и ладно. Пошли, где тут джаз подают!