Происходящее было настолько нереальным, что я даже не испугался
толком.
— Я буду наслаждаться каждой минутой, — продолжал шипеть мажор,
— сейчас ты только осознаёшь своё положение. Это кайф. Когда
поймёшь, что к чему, я продолжу. Ты не умрёшь легко. Сначала я тебе
прострелю коленки. Ты будешь орать и вопить.
— Меня услышат, — сообразил я, — кто-то полицию вызовет…
Мажор довольно усмехнулся, будто ждал этой моей реплики.
— Ты думаешь, я плохо подготовился? — с притворным удивлением
спросил он.
— Слушай, зачем тебе это?
От отчаяния я продолжал говорить, лишь бы оттянуть момент
расправы. А заодно пытался придумать выход: попытаться сбежать?
Рвануть в кусты? Рвануть на него? Он вроде не выглядит особенно
здоровым. Рискованно, блин! Пальнёт и всё…
— Потому что есть правило: слизь вроде тебя не имеет права
досаждать настоящим людям. Это понятно? Ты имеешь право на одно:
обслуживать таких, как я. Лизать нам ноги. За это тебе позволяется
жить, жрать и коптить воздух. А ты, похоже, понятия попутал,
так?
— Возьми всё, что у меня есть, — продолжал я, — перепишу, отдам…
у меня мама одна. Убьёшь меня — убьёшь двоих сразу…
— Значит, она это заслужила, — осклабился мажор, — раз не смогла
воспитать своего выродка. А теперь выбирай: левая или правая!
Он начал прицеливаться. Я приготовился в последнем, отчаянном
прыжке попробовать разоружить мажора.
И тут он вдруг сам упал, ничком, как подкошенный, прямо на
тропинку передо мной.
Некоторое время я стоял в недоумении. Он что, придуривается так?
Псих конченный… потом тишина затянулась. Мажор так и лежал передо
мной бесформенной кучей.
— Эй! — тихо позвал я.
Он не откликнулся. Тогда я подошёл ближе и потыкал его носком
кроссовка. Ноль реакции.
После этого я опустился на колени и перевернул его на спину. В
скудном свете далёких фонарей его открытые глаза глянцевито
поблёскивали. Нос был свёрнут на бок.
«Блин!» — вырвалось у меня. Потом я наклонился ещё ниже и припал
ухом к его груди. Там было совершенно тихо. Лишь через несколько
секунд в его животе что-то неприятно булькнуло.
Я почувствовал, как подкатывает тошнота, и не стал сдерживаться:
меня вырвало.
Кое-как отдышавшись, я вернулся к трупу. Эмоции захлёстывали:
испуг смешивался со странным торжеством. Этот парень только что
хотел меня убить. Да не просто убить, а помучить как следует. Меня
порядком трясло, но после первого шока голова снова включилась и
теперь нормально работала.