В общем, лучники вернулись и наши противники попали под их
слаженные залпы.
При этом Вилла явно сосредоточился на количестве стрел, а не на
точности выстрелов — наш строй был достаточно далеко от вражеского.
Под плотным обстрелом, действительно похожим на дождь из стрел,
враги толком не могли двигаться. Только орать от боли и умирать,
прячась за щитами. Стрел в воздухе было так много, что на брусчатку
легка тень, какая бывает от ветки дерева с молодыми кудрявыми
листочками, которую треплет ветер.
Лучники не автоматы, минут через пять они выдохлись и обстрел
стал не такой плотный, но к этому времени Нычка с Фредериком
восстановили наш строй и снова были готовы продолжить натиск. У
Фредерика и для меня нашлась минутка. Подъехав ко мне, он
рявкнул:
— Вы! Назад! Помогите лекарям! — он немного подумал, наклонился
ко мне с седла, поднял забрало и добавил, тем же резким, командным
голосом, но немного тише:
— Будет глупо умереть сейчас, когда битва уже выиграна. Я видел
вашу храбрость, а сейчас покажите мне вашу рассудительность.
Давайте, мой сеньор, отойдите в сторону, дайте парням отработать
ваши деньги!
Я не стал спорить. Действительно, пусть люди работают.
Впрочем, до лекарей я так и не добрался. Зато до меня добрался
Сперат. Я ничего не сказал ему по поводу его отсутствия во время
замеса с демоном. Ну не любит человек демонов. У всех свои
слабости. Сперат протянул мне флягу, в которой оказалось
разбавленное водой домашнее вино. Сносно. Пить очень хотелось.
Битва продолжалась еще не меньше часа. И была крайне
ожесточенной. Это легко определить по молчанию сражающихся — когда
становится по настоящему жестко, люди перестают орать кричалки
чтобы подбодрить себя. Оскорбления врагам вообще ритуал проводимый
до первой крови. Потом не до этого. Слишком сосредотачиваются на
смерти. И своей, и чужой.
Битва затягивалась. Я даже стоять устал — все же в доспехах.
Присел на каменный парапет Фонтана. Вода в резервуаре стала розовой
от крови. В ней плавали трупы и скапливались у забранного каменной
решеткой стока. Вода не находила выхода, переполнялась и лилась на
брусчатку, смешиваясь с кровью. Из человека может вылится на
удивление много крови, особенно если его тело разрубить на части.
По сути, к концу боя казалось, что сражающиеся бьются, стоя по
щиколотку в крови.