Виктор показал мне мешочек, содержимым которого и был вчерашний
кристалл из куба. Только теперь он был расточен Виктором в порошок
и смешан еще с какими-то ингредиентами, названия которых он называл
мне, но я не запомнил.
– Ну или как защиту, – продолжил Виктор.
– Главное, не накосячить с формой.
– И с глифами, – кивнул он, показал мне бумаги, на которых были
начертаны руны, – надеюсь, Тамара не ошиблась, вычерчивая их.
– Я в ней уверен, – проговорил я, переступая большой корень, –
главное, просто точно повторить. Тогда все сработает.
Пройдя ниже, мы остановились у большой акации. Виктор вороном
взмыл в воздух, чтобы окинуть взглядом округу. Когда я увидел, как
он садится на вершину акации и превращается в человека, чтобы
повязать сигнальный красный платок, то принялся искать подходящее
место для глифа.
– Идеально, – приземлился он, – получается более-менее
окружность. Сука… – он аккуратно снял с одежды несколько иголок,
которые, видимо, впились в кожу прямо через ткань, – но на акацию я
больше не полезу!
– Ты сам ее выбрал, – пожал я плечами, подкапывая подходящий для
глифа валун.
– И то верно, – вздохнул он и опустился рядом, на присядки, –
кажется, я вечно выбираю не то что нужно. Или не тех. У меня всегда
было ощущение, что я не на своем месте в роялистах. А уйти я
боялся.
– Из них можно было уйти?
– Нет, – вздохнул он, – нельзя. Я уверен, меня будут искать и
попытаются убить. Не простят предательства.
– Ты считаешь себя предателем? – посмотрел я на него.
Виктор не ответил. Видя, что я подготовил место, он встал.
Приблизившись, запустил руку в мешочек с порошком.
– Давай, я попробую, – проговорил я.
– А… да, вот, – передал он мне мешочек, – может, у тебя лучше
получится. За мной пришлось исправлять в прошлый раз.
Слыша, как Виктор тихонько мнется, решается ответить, я принялся
чертить защитный глиф, внимательно соотнося его с тем рисунком, что
дала мне Тома.
– Манаактивное вещество, – буркнул Виктор, – постоянно поглощает
ману из воздуха и дает магический эффект.
– Я знаю, что такое манаактивное вещество, – проговорил я
беззлобно, выводя очередную завитушку, – ответь, пожалуйста, на
вопрос.
–Считаю ли я себя предателем? – Вздохнул Виктор и уселся на
толстый корень, вышедший наружу, – скорее клятвопреступником. Я
поклялся Сергею защищать вас, когда он умер. Но сам же убил Игната,
– выдохнул он, – ты был прав тогда, на дороге.