– Подыщи для нашей гостьи комнату. А потом и для господина
прокуратора.
– Не стоит, – он поднял руку в останавливающем жесте, – я
надолго не задержусь.
– Не хочешь? Или не можешь? – вопросительно приподнял я
бровь.
– Не хочу стеснять, – сказал он.
– Ты не стесняешь. У всех много новостей. Поделимся ими за
полдником.
– А у нас что тут, полдничают? – Удивилась Вика.
– Только когда есть повод, – на ходу сказал я, – а такой гость,
как Петрин – отличный повод.
– Сначала, – догнал меня Прокуратор и заговорил вполголоса – я
хотел бы поговорить с глазу на глаз.
– Случилось что-то серьезное?
– Ну во-первых, – вздохнул он, – я закончил свое расследование
того, что случилось на фестивале. А во-вторых… – Он опустил глаза,
– а что там во-вторых, пожалуй, мы обсудим лично.
***
Где-то в Москве, в это самое
время.
– Ты уверен, Стефан, что они нас не найдут?
– Уверен, Александр, эта квартира – самое надежное, укрытие, что
я могу сейчас предложить тебе.
Герцог Александр Мясницкий поправил повязку на глазу и
вздохнул.
В старой квартире аварийной пятиэтажки почти не было мебели и
воняло затхлостью и какими-то тряпками. Старинные деревянные окна
не открывались, однако отлично пропускали сквозняк, и этой ночью,
когда герцогу пришлось ночевать тут, ему страшно продуло спину.
Стоять у стола в полусогнутом состоянии (стула-то не было) и писать
записку для Замятина было больно. Но герцог писал.
– Он так и сказал? Они попытаются взять его в клещи через
близких?
– Да, – кивнул Стефан Швейк, невысокий и полноватый мужчина лет
сорока.
Выглядел он несколько забавно: гладковыбритое лицо и лысина
делали его похожим на большого ребенка. Эффект усугубляло очень
добродушное лицо Швейка. Никто бы не подумал, что он был
первоклассным бретером и, кроме того, членом Ордена Новой Маны. А
также ближайшим другом Мясницкого. Единственным, кто остался.
– Все остальное, что мы узнали, ты указал? – Проговорил он с
легким чешским акцентом, – от этого зависит жизнь твоей внучки.
– Указал-указал, – ворчливо проговорил Мясницкий и вывел
очередную букву в записке, – ты точно слышал слова Провидца? Он
именно это сказал Сикорскому?
– Да, – кивнул Швейк, – я задержался у двери, когда моя
аудиенция у главы ордена закончилась и смог подслушать.
– Спасибо, Стефан, – он посмотрел в глаза другу, – ты рисковал
жизнью.