- Бабушка... - утомленно произнесла Вера. - Пойдём уже в зал? Гости ждут...
- Подождут! - махнула рукой Гранова-старшая. - Надо встретить ещё одного
человека, мой старый друг. И тоже с внуком!
На это Вера лишь закатила глаза.
- Ой, смотри-смотри, идут!..
Но она уже и сама видела, как из чёрного Мерседеса выбирается старик в
костюме, а с другой стороны машины выходит высокий молодой человек в смокинге.
Сердце Веры пропустило удар.
Мужчина был очень красив, таких, пожалуй, она ещё не встречала.
Темноволосый, с правильными благородными чертами лица, волевым подбородком и
чувственными губами, он был ладно сложен и держался уверенно. А когда
улыбнулся, то на левой щеке Вера увидела кокетливую ямочку.
Земля ушла из-под её ног. И Вера бы упала, если бы не цепкая хватка
Маргариты Михайловны, которая сразу же зашептала ей на ухо:
- Марк Фёдорович мой друг, а мужчина рядом с ним - Владислав Белогоров,
скоро баллотируется на пост мэра нашего города. Красавчик, правда?
- Бабуля! - прошипела Вера, чувствуя, как жар заливает щеки.
- Бери, пока не увели. Я ж тебе плохого не желаю! Дурой будешь, если
упустишь! - прошептала Маргарита Михайловна ей в ответ, а затем улыбнулась, на
этот раз более искренне: - Марк Фёдорович, голубчик, ты ли это? Смотрю, не
помер ещё?
- Бабуля! - возмущённо вскинулась Вера. На её памяти Маргарита Михайловна
редко с кем так разговаривала.
- И тебе не хворать, - с усмешкой ответил старик, целуя её пальцы,
унизанные перстнями. - Всё шутишь... - его цепкий взгляд переметнулся на Веру,
- а это юная особа - твоя внучка, полагаю?
- Вера, - негромко проговорила девушка, подавая руку.
- Что же, вижу, не зря мы сюда приехали, - довольно улыбнулся Марк
Фёдорович. - Знакомьтесь, мой внук Владислав.
- Очень приятно, - произнёс мужчина мягким баритоном, принимая руку
зардевшейся Веры и целуя самые кончики её пальцев. - Безумно рад встрече.
- Мне тоже очень приятно… - прошептала Вера, опуская взгляд. Сердце
забилось в груди подобно птице, пойманной в клетку. Она была не в силах
произнести еще хоть что-то кроме приветствия, слова, казалось, вязли во рту, и
Вере вдруг показалось, что если она откроет рот, то непременно сморозит
какую-нибудь глупость. Ноги мелко тряслись, еще чуть-чуть – и она бы упала под
ноги этому красавцу. Вот был бы позор!..