– Я буду вас ждать, Арсен Люпен.
Как друзья, которые ценят друг друга по достоинству, они пожали руки, и старый сыщик направился к двери.
– Ганимар!
– Ну?
– Вы забыли свои часы.
– Мои часы?
– Да, они заблудились в моем кармане.
И он их отдал, извиняясь:
– Простите! То, что они взяли мои, не может служить достаточным основанием для того, чтобы я брал ваши… Тем более что у меня есть хронометр, на который я не могу пожаловаться. Он меня вполне удовлетворяет.
Он достал из ящика массивные золотые часы с тяжелой цепочкой.
– А эти – из какого кармана они попали к вам? – спросил Ганимар.
Арсен Люпен небрежно посмотрел на вензель.
– Ж. Б.: Жюль Бувье, мой судебный следователь, прекрасный человек…
Арсен Люпен, окончив свой завтрак, с довольным видом рассматривал превосходную сигару, вынутую им из кармана, как вдруг дверь его камеры отворилась.
Он едва успел бросить сигару в ящик стола и отскочить от него, как вошел сторож: настал час прогулки.
– Я ждал вас, дорогой друг, – весело вскричал Люпен, бывший, как всегда, в хорошем настроении.
Они вышли. Едва они исчезли за углом узкого прохода, как два человека вошли в камеру и принялись внимательно ее осматривать. Это были агенты сыскной полиции. Надо было, наконец, покончить с этим делом: не было никакого сомнения, что Арсен Люпен поддерживал сношения с внешним миром и со своими соучастниками.
Еще накануне в «Le Grand Journal» появилось следующее письмо в редакцию:
«Милостивый государь!
В статье, вышедшей на днях в вашей газете, писали обо мне в выражениях, ничем не оправдываемых. За несколько дней до начала моего процесса я явлюсь к вам и потребую у вас отчета в ваших словах.
Арсен Люпен».
Это был подлинный почерк Арсена Люпена, следовательно, он отправлял и получал письма; было достоверно известно, что он приготовлялся бежать из тюрьмы, о чем заранее предупреждал с такою наглостью.
Положение становилось невыносимым.
С согласия судебного следователя начальник сыскной полиции Дюдуи отправился лично в Санте, чтобы изложить директору тюрьмы меры, которые следовало бы принять. По прибытии в Санте он послал двух своих служащих в камеру арестанта.
Они подняли доски пола, разобрали кровать, осмотрели все, что в таких случаях осматривается, но ничего не нашли. Они уже собирались уходить, когда в камеру вбежал запыхавшийся сторож.