Вот эти деньги и поделим потом поровну, а сейчас цыганить их было бы просто тошно. Хотя на путевку, о которой говорил Паша, у меня сейчас точно не хватит. Но этот вопрос я буду решать в порядке очереди. Да, расчет сразу это было бы замечательно, но только вряд ли. Пока нет приказа на увольнение, нет и основания для выплат.
Сцепив зубы, я, наконец, сошла со ступенек и двинулась в сторону Дома офицеров. Незаметно осматривалась вокруг. Как только перестало штормить, сразу оживились улицы, и замаячил народ. А я, как фонарь над публичным домом. Что вообще меня толкнуло выбрать этот цвет...? Скоро из-за поворота показалось место работы и внутри что-то неприятно закопошилось.
Начальник подписал заявление почти без вопросов. Я сразу сунула ему под нос выписной эпикриз с настоятельной рекомендацией лечащего врача сменить климат, а иначе будет жопа.
- Так и сказал? – удивился Саныч, не став читать и полностью доверившись вольному пересказу. Раньше я посмотрела бы на этого невысокого коренастенького мужика умильно – замечательный же дядька. На работе я со всеми поддерживала приличные отношения, только их дистанция разнилась. Между нами с Санычем она была минимальной. Человек он был простой и прямой в своих понятиях и рассуждениях, как гимнастическая палка. Впрочем, как и многие другие военные в пенсионном возрасте.
- Более длинно и запутано, но… да.
- И что, все настолько…?
- Владимир Саныч, - терпеливо вздохнула я, - ну вы же сами все понимаете. Давайте просто разойдемся, как в море корабли. Подписывайте уже.
- Жаль, Зоя, мне сильно жаль… - начал он, и я ощутимо напряглась. Но нет, речь пошла о вещах нейтральных: - Хорошая идея была с детской студией.
- А мне-то как жаль… просто поверьте на слово. Но и правда - чтобы профессионально преподавать танцы, нужно соответствующее образование - хотя бы школа. А у меня та же студия сто лет назад.
Саныч провел меня по кабинетам... А я шла рядом с ним, и в груди отчетливо так щемило. Решительная мысль об отъезде отчего-то превращалась в тоскливую. Такая вот молчаливая мужская деликатность трогала почти до слез. А может, настроившись исключительно на негатив, я слишком остро воспринимала нормальное человеческое отношение и простую заботу? А она была вполне оправдана.