Дворник достал всё из того же кармана фартука коробок
спичек.
- Берите, гражданин, угощаю…
- Что вы – не стоит! Я по дороге куплю.
- Да полноте вам спорить-то! Что – мне спичек жалко!
- Спасибо! Я ваш должник, - усмехнулся я, забирая подарок.
- Не за что!
Я закурил, когда вышел со двора на улицу. Мозг при этом словно
зажил отдельно от остального тела, которое действовало на автомате.
Голову переполняли самые разные мысли, к счастью для меня – далекие
от панических. Я снова становился самим собой: собранным и
хладнокровным.
Одной папиросы оказалось достаточно, вторую я только начал
курить и почти сразу выбросил. Всё-таки отвык – оно и к
лучшему.
Хотел было выбросить и коробок со спичками, но почти сразу
передумал. Вещь полезная, в хозяйстве пригодится.
Уходя, краем глаза отметил, как окурок бережно поднял и,
оглянувшись, спрятал мужчина примерно моего возраста. Он был одет в
серые брюки, льняную рубашку и тёмный пиджак с потёртыми рукавами,
на голове низко надетая кепка с большим козырьком.
Что ж, этого следовало ожидать – меня пасли.
Насчёт вокзального буфета я соврал, есть хотелось неимоверно. Я
купил у уличной торговки пирожок с картошкой и проглотил его,
практически не жуя.
До Патриарших добрался в переполненном трамвае, где мне чудом не
раздавили грудную клетку и не оттоптали ноги. Соглядатай в пиджаке
держался чуть в стороне и, конечно же сошёл вместе со мной на одной
остановке.
Только на сей раз кепки на нём не было.
Проходя мимо витрин одного из магазинов я мельком успел
разглядеть его. Ничего примечательного, как говорится – глазу
зацепиться не за что. Таких обычно и берут в топтуны.
Работал довольно профессионально. Если бы я не понимал, что меня
поведут практически от самого дома – вряд ли бы срисовал.
Без пяти два я был на Патриарших. Вроде никого из знакомых. В
записке было написано, что ко мне подойдут, и я стал неспешно
прогуливаться.
Четырнадцать ноль пять – никого. Точность – вежливость королей,
но к тем, кто похитил мою Настю, это явно не относится.
Четырнадцать десять, ноль внимания в мою сторону. Даже топтун
куда-то потерялся.
Пятнадцать минут пятого, я по-прежнему гуляю в одиночестве и
начинаю испытывать беспокойство. Неужели что-то пошло не так?
Одно радует – никто не кидается на меня с ножиком и не стреляет
в спину, то есть на Патрики меня вытащили не для того, чтобы
грохнуть в уютной и тихой обстановке. Радеку (а кому же ещё?) я
нужен для чего-то другого. И само собой не для дружеских посиделок
с пивом и шашлыками.