От его слов у меня похолодело
внутри. Что-то не так я себе всё это представлял. Даже если он прав
и здесь до меня были попаданцы, то они же должны становиться самыми
крутыми. Почему проклятые-то?!
— Когда таких допрашивали, —
продолжил собеседник, внимательно наблюдая за моей реакцией. —
Зачастую они рассказывали о каких-то других мирах. Отсюда, кстати,
появилось прозвище «беглецы». Ты что-то помнишь о прошлом
мире?
Приехали, блин... Одно из
главных правил попаданца — не говорить об этом. Его часто нарушают
и иногда это даже приносит пользу. Но чтобы вот так, в первый день,
да ещё в свете очень сомнительной новой информации...
Только вот вариантов
по-прежнему нет... Этот старик, конечно, может оказаться
замаскированным членом тайной организации, разыскивающей и
выявляющей таких, как я, и тогда мне звезда. Но вроде я всегда
неплохо разбирался в людях и вижу в его лице, кроме
подозрительности и любопытства, ещё и сочувствие. Вот выбор-то...
Без выбора.
— Помню, — кисло усмехнулся я и
сделал ещё один глоток из кружки.
— Дела... — старик откинулся на
стуле и уставился в потолок.
Так он просидел с минуту, а
потом вдруг закатал правый рукав рубашки.
Ух ты ж мля! Почти
якудза!
Всю руку собеседника покрывали
татуировки. Вот на них он с интересом и уставился, а потом
посмотрел на меня.
— Знаешь, что это?
— Татуировки.
— Что?
— У нас рисунки на теле
называются татуировками.
— А... Насколько я слышал, в
тех мирах, которые упоминали проклятые, магии не было.
— Так и у нас не было. Просто
некоторые люди себе набивали татуировки.
— Зачем? — в непритворном
удивлении вскинул брови старик.
— Ну... Для красоты. И из
желания быть не как все.
Визилий снова завис и некоторое
время смотрел на меня, как на диковинную зверушку.
— То есть они не давали ни
усилений тела, ни магии, ни защиты... Или ещё чего?
— У нас в мире такого не было,
— с сожалением вздохнул я и сделал очередной глоток. — Но писатели
в книгах это описывали. И про магию мы знали.
— А-а-а.
Старик вдруг встал и протянул
ко мне руку. Я интуитивно отпрянул.
— Не бойся. Хотел бы, давно
убил, — строго сказал он. — Подвинься ближе.
Аргумент был неоспорим, и я
наклонился вперёд.
— Странно, — пробормотал
Визилий и потёр одну из своих татуировок ладонью. — Ещё
раз!
Я наклонился над столом. Ничего
не произошло.