— Ой!
Кажется, или в первый раз было не так
больно?
На этом все не закончилось. Я начал
втирать в раны мазь. Она моя. Подарок Михея Кочерги, старого
сторожа школы магии. Должна помочь.
С сомнением посмотрев на травы, что
мне вчера передал староста Плеши Ведьмы, заметив, как я потираю
грудь, я все же использовал и их. Залил кипятком пучок сухой
жизнь-травы, растер ее в кашицу и, как и мазь, втер в рану и
наливающиеся чернотой синяки на боку и спине, после чего перетянул
грудь бинтом. На том и закончил, переодевшись в чистое и закинув
грязную одежду в бак, поставив ее кипятиться. Часть крови, когда я
схаркивал и переносил труп, попала на тулуп и штаны.
Посидел немного и отдохнул, но взгляд
сам упал на вещи убийцы. Если уж начал, нужно заканчивать. Стал
перебирать его тряпки. Дорогую одежду сразу сжег в печке, как и
приличный, приметный, новенький чемодан, предварительно порезав его
на куски, иначе он не проходил через печную дверцу. Уничтожать
следы - так качественно. Револьвер у него был стандартный. Номер,
как и у моего, спилен, так что оставил себе, как и патроны. Мелочь
вроде мыла, и принадлежностей для бритья — тоже оставил. И теперь
самое вкусное. Деньги. Как я понимаю, убийца получил на меня заказ
и это цена моей жизни.
Разложив на кровати купюры (жаль, что
ему заплатили бумажными деньгами, что приходят на замену золоту и
серебру), я пересчитал. Вышло сто чого и тысяча четыреста
шестьдесят пять кархемов (тысяча кархемов это один чого). Притом,
моя месячная зарплата как станционного смотрителя, чиновника 16
ранга и мага неофита — три золотых чого и сто тринадцать серебряных
кархемов. Неплохо так мою жизнь оценили. Мне три года работать,
чтобы увидеть такую сумму.
Деньги я прибрал.
На улице рассвело, и метель унялась,
так что я вышел на крыльцо, не забыв перезарядить уже оба моих
револьвера. Под шубу я вновь поддел бронежилет, спасший мне жизнь,
спасибо паранойе, которая во мне расцвела и укоренилась после трех
дней жизни в деревне. Огляделся. Никого рядом нет. Взял лопату и
пошел убирать выпавший снег. Да. Было хреново. Да, я снова рисковал
тем, что раны откроются, но я не хотел, чтобы деревенские что-то
заметили. Звук выстрела они слышать не должны... метель, но пусть
лучше видят меня как обычно за работой. Если эта история всплывет,
все что они скажут, так это то, что я работал как всегда. С утра
убирал снег, а не сидел дома и прятался, трясясь от страха
содеянного. Да и за работой было о чем подумать.