Усмешку я спрятал. Но признаюсь, мне
принесло удовольствие знание, что ни я один пострадал.
— Пойдем, — хмуро кивнул мне Зурад и
повел меня в свой кабинет.
Со знакомым костоправом, что помог
мне с лопаткой, мы пожали руки. У него ко мне претензий или
вопросов не было.
— Уютненько, — вынес я вердикт,
усаживаясь в удобное кожаное кресло.
Разговор у нас вышел тяжелый. Он
понимал, что я, как и он в безвыходном положении. Мы много спорили.
Я спрашивал. Он отвечал и как итог, мы вместе стали ходить по
деревне, стучать людям в двери.
Я проводил всеобщую опись жителей
Плеши, обновляя данные. Вынюхивал волшебные травы, и если нет
разрешения на их сбор — велел срочно передать их тому, у кого это
разрешение есть, а староста шептал им на ухо, чтобы впредь все эти
дела они проворачивали в лесу, на делянках (где моя власть
заканчивается), ведь отныне проверки станут постоянными и больше
поблажек от нас ждать не стоит. Или пусть выправляют разрешение и
тащат из леса что хотят (уплачивая положенный налог). Выбор за
ними.
Этим все не заканчивалось. По запаху
пороха я находил оружие и изымал, если номер сточен или если на
ружья нет лицензии. Проверял паспорта и отметки, в них. Всячески
раздражал жителей.
Слухи о творящемся в деревне быстро
расползлись во все стороны и люди стали прятать и травы и оружие...
Но мой нос они обмануть не смогли и я все находил.
Меня открыто проклинали и смотрели
злыми, колючими взглядами, с обещанием расправы в них. Хорошо хоть
Зурад стоял рядом и брал на себя часть вины. Его тоже кляли всеми
словами.
Изымаемое, я свозил на станцию.
Профессор же наблюдал за мной, сквозь прищуренные глаза. Он сидел в
самом темном углу дома и медитировал.
У меня ушел весь день, чтобы обойти,
обыскать и изъять все запрещенное. Я, как и Зурад был взвинчен,
ведь по улицам ходили уже обобранные нами люди, и у некоторых в
руках было оружие, то, что они купили официально. С разрешениями у
них тоже было все в порядке.
Они картинно целились в нас, смеялись
и издавали ртами звук — пых. Намекая, что нас ждет, как только
бакалавр исчезнет с горизонта. Староста еще меня успокаивал,
уверяя, что завтра жители остынут. Выглядел он при этом
нервным.
Добрались у меня руки и до хозяина
дорогущих вездеходов, но тот с усмешкой представил мне все
документы, чем только еще больше меня насторожил, но придраться
было не к чему, и я его отпустил.