- Вот здесь попробуй подолбить, – обрисовываю примерное
место.
- Дыру на уровень ниже колотить? Не принято здесь такое.
Конечно, если жила показалась, то можно. Но просто так наугад
колупать? Звеньевой редко обходит, может и вовсе сюда не
спуститься. Только если заметит, точно штрафанёт.
- Ну как знаешь. Я перспективное место указал, а ты уж сам
думай, – решив не настаивать, отправляюсь назад.
Вернувшись, сразу обратил внимание на уникальный сегмент.
Он лежал у стеночки, где я его бросил и светился изнутри
красно-золотистым. И всё бы нормально, ведь на солнце они реально
светятся. Только кристалл лежал в тени, за высокой стенкой и на
него сейчас не попадали даже отражения солнечных лучей.
- Не понял.
Взяв сегмент, чувствую, что он покалывает кожу, словно
бьёт разрядами электричества. Раньше я подобного не
замечал.
Может, солнечный свет напитал? А вдруг так бывает с
подобными сегментами? И сразу вспомнил, как ударил розовым
кристаллом по щупальцу океанского моллюска.
Ведь тогда он тоже засветился, а при ударе выбил целый
фонтан ослепляющих искр. В тот раз я не придал этому значение, а
теперь вспомнил и призадумался. Вдруг ладонь обожгло, и от пальцев
к плечу пробежал электрический разряд, ударивший в
голову.
Шок был посильнее, чем от рабского ошейника. Очнулся я
внутри ниши. В спину больно впилось, что жёсткое, скорее кусок
породы. Изображение в глазах двоилось. Во рту было сухо.
Облокотившись об стену, я переместился в сидящее положение и ощупал
голову.
Она ныла, словно после переедания, немного токсичной, но
вкусной земляной ягоды. Однако никаких повреждений, шишек или
кровоподтёков не обнаружилось. Зато ладонь до сих пор горела огнём.
А на месте входа заряда появился небольшой ожог.
- Что за чертовщина?
А я обнаружил неприятную вещь. Редкий сегмент лежал рядом
со мной. И он почернел, а значит, потерял свою целостность. В
общем, теперь это просто бесполезный камень.
Поняв, что потерял половину одной дневной нормы, я
выругался вслух. Затем в сердцах размахнулся и запулил кристалл в
противоположный склон карьера.
В это время в карьере раздавался многоголосый гул ударов.
Так что никто из окутанных клубами пыли каторжников, не заметил
моих манипуляций. Ещё раз выругавшись, я схватился за
кирку.
А затем, размахнувшись слишком высоко, обрушил сильный
удар, в центр сплошной меловой стены. Пневматическая система
усилителя удара сработала штатно. А уже в следующее мгновение, я
едва удержал кирку, когда щёлкнул механизм, проворачивающий
трёхгранный клин.