Спустя две недели, огромный дом Звягинцевой, задышал по-новому и преобразился.
— Не понимаю, как вам это удалось, Клавдия Ивановна?! — с удивлением спросила Ольга Сергеевна, только что приехавшая из-за границы.
А удивляться было чему: шарообразная хрустальная люстра в половину потолка холла, переливалась всеми цветами радуги, искрясь начищенными до синевы подвесками; ковер овальной формы светло – бежевого оттенка был без единого пятнышка; дорогая прихожая, заказанная по каталогу в Италии из натурального дерева, декорированная кожей, не имела даже и намека на домашнюю пыль… И это была только малая часть изменений в доме, на которую успела обратить внимание хозяйка.
— Так с душой-то все! Дом тоже живой, как и мы! Он ласку и заботу любит! — с чувством произнесла женщина.
— Клининговые компании столицы — ничто по сравнению с вами! Нам с Евгенией, кажется, крупно повезло.
Щеки Клавдии покрыл румянец, ей было приятно услышать похвалу в свой адрес, тем более заслуженную.
— Если позволите, я могу для вас и готовить, а то перебиваетесь на каких-то кусках, да зачем-то из ресторанов еду заказываете! Я хоть и не повар, но готовлю вкусно и чисто.
На том и сошлись.
Через несколько месяцев домочадцы уже души не чаяли в новой помощнице. Особенно Женька. Отсутствие бабушки рядом, сложные отношения с матерью, компенсировались появлением Клавдии Ивановны.
— Опять дите чем-то расстроено… — пробормотала Клавдия Ивановна себе под нос, наблюдая как Женька поднимается на второй этаж с уныло опущенной головой и плечами.
Переведя взгляд на девичьи туфли, одиноко стоявшие на коридорном коврике, женщина удивилась и пробормотала вслух:
— Это в какую же ямищу надо было угодить, чтобы так испачкать обувь? А может ее обидел кто? Толкнул, наше золотце?
Клавдия Ивановна наклонилась, подняла туфли и направилась в хозяйственное помещение.
В этот момент, девушка оглянулась и сказала:
— Клавочка, брось их! Я сама намою…позже.
Клавочкой, девушка называла домработницу в те моменты, когда чувство признательности к женщине переполняли ее сердце.
— Отдохни, золотце мое! Может хоть чаю горячего? — спросила Клавдия.
— Может быть, позже… — ответила Женька.
— Вот так всегда! Совсем уж исхудала, не есть ничего. Это все диеты новомодные.
Женькина комната была ее спасительной крепостью. Здесь никто не мог нарушить ее уединения. Надо отдать должное Ольге Сергеевне — она никогда не входила в комнату без разрешения дочери.