« – И, хозяин – Майя! Что её кто-то кличет Анной – просто
забудь. Для тебя она – Майя! – и ехидно улыбнулась: –
Категорически!
« – Присоединяюсь.
Когда коррелятки согласны меж собой, их требования можно только
принять к исполнению.
Пятнадцать секунд дыхание я ещё поуспокаивал.
– «Майя?»
– «Глядишь ты, уложился…» – тут же отозвалась та.
– «Ты сейчас где?»
– «У себя.»
– «В своей личной комнате?»
– «Да. А что? В гости напрашиваешься?»
Что ж, тёмная, приготовься удивиться:
– «Да.»
– «То есть?!» – удивилась она.
– «То и есть. Тебе через пару минут поступит запрос. Просто
ответь “да”.»
Две минуты – надо же дать девочке время хоть лифчики со стульев
убрать.
«– Напомню: “девочки” старших рас оное не носят, господин.
А трусы?
« – Трусы – да.
Вот пусть с видных мест уберёт и их.
– «Сверг, мне заметать грязь под диван не потребуется, –
послышался надменно-недоверчивый голос высокой Джимайи Аркенанны. –
Я немедленно готова тебя принять».
Обе коррелятки в синхронном жесте прикрыли ладошками хихикающие
ротики. Мне было не до юмора. А ты, чёрная, раз готова, то
принимай!
В своём отрядном интерфейсе я выбрал имя дроу, в раскрывшемся
меню в пункте “Встреча”, проставил галочку – “по вызову”. Вызов!
И…
И оказался у дивана… Наверное, у того самого, под который
никогда не заметают мусор. Ну, да – гнутые ножки, полуметровой
высоты расшитый матрас, и с такого же типа подушками вместо спинки
и подлокотников. Оттоманка? – всплыло в памяти восточное слово –
под такой только сухие шкорки не попрятачешь…
Майя неотрывно глядела на меня.
– Обалдеть… – сказала она.
– Согласен, – сглотнул я. – Оно всё-таки сработало.
И тёмная тут же доказала, что в себя она пришла быстрее
меня.
– Ты так первый раз, что ли?
– Да, – пришлось признать мне, и принялся оглядываться.
Неделю назад своей комнатой я хотел удивить знатную орчанку.
Этой комнатой не меня хотели поразить – не меня! В ней просто жили
– вон, чашечка со следами кофе на столе… Занавески чуть шевелятся,
пропуская сквознячки, наполненные будоражащими запахами – почему-то
сразу вспомнился Бали, я почти услышал шум прибоя… Нет, там за
окном моря не было. Только ветвь, переполненная крупными
цветами.
Внутри женской обители – зеркала, зеркала… Одно – над туалетным
столиком, на который сразу захотелось поставить одну из… нет, не
одну – пару! – миниатюрных статуэток экзотических змеек с этажерки
второго данжа – бросившуюся кобру и затаившуюся гадюку. Нет, это
трельяж один, а полотен зеркал, в которых женщина залюбуется своим
лицом, примеряя украшения, – сразу три. А недалеко от столика, в
другом зеркале, высоком в фигурной рамке, очертаниями, намекающими
на женскую фигуру, – она увидит себя всю, а, вон, в то взглянет и
улыбнётся, выходя отсюда… Так и хочется сказать – в свет. Слишком
много здесь, внутри, тёмных оттенков на рисунках гобеленов, чёрного
дерева на рамах зеркал, антрацитовых нитей в узорах на орнаменте
мебели. Но, может, и уходит она отсюда чаще во тьму? – ночью, а не
по утрам?