- Иди ко мне, красавчик! – с
вожделением проворковал Маньяк себе под нос, по-кошачьи мягко
подкрадываясь к жертве с ломом на изготовку.
Серо-коричневую, грязную и дурно
пахнущую тварь со спутанными в колтуны патлами, несимметрично
раздутыми мышцами и длинными кривыми пальцами, оканчивающимися
грязными, непомерно длинными ногтями, больше похожими на когти,
вряд ли можно было назвать красивой. Но Маньяк и не собирался
созерцать сей объект живой природы Улья – он просто был рад
добыче.
Лом просвистел, словно казацкая шашка,
и врезался в череп спидера, сминая кости. Жертва Маньяка шагнула
таки на проезжую часть и рухнула лицом вниз, словно поражённая
жестоким божеством правил дорожного движения.
- Так, а что у нас внутри? Ну-ка! -
пробормотал Маньяк, с ножом в руке склоняясь над телом. – Три
спорана. Неплохо.
Если учитывать то, что это зверское
убийство практически удвоило финансовое состояние Маньяка, это и
правда неплохо. Но этого хватит на пару недель спокойной жизни,
если тратить спораны только на живчик, или на день-два жизни в
стабе, если жить очень скромно и стаб будет очень
дешевым.
«Вот как в прошлой жизни был
нищебродом, так и в этой им остался» - усмехнулся про себя Маньяк.
– «Где бы ещё десяток-другой таких пешеходов найти?».
Отойдя от тела спидера, Маньяк пошел
дальше по улице, высматривая очередную жертву. Но «красивых»
спидеров больше не попадалось. Некрасивых, впрочем, тоже. Попетляв
ещё полчаса по улицам в случайном направлении, Маньяк вышел к
тенистому скверу - самое место маньяку поджидать в таком жертву.
Вот только время подкачало – такое действо положено делать во мраке
жутком! Ночью, в общем, или, на худой конец, поздним вечером, а
сейчас первая половина дня.
Присев под деревом, оперевшись спиной
о шершавый ствол, Маньяк призадумался. Как в незнакомом городе
найти полицейский участок или оружейный магазин? У местных жителей
дорогу не спросишь – неразговорчивые они здесь. Карту в интернете
не посмотришь – не завезли интернета в эту местность.
От раздумий его отвлекло движение
пустышей. Не то чтоб эта публика постоянно сохраняла полную
неподвижность, но двигались они очень неохотно: либо стояли на
месте, чуть покачиваясь, либо брели медленно, очень напоминая
киношных зомби. И только звуки или запахи, сулящие им еду, могли
привести их в возбуждение и заставляли быстрее передвигать
конечностями.