Мурин уже взлетел на крыльцо избы и стучал кулаком в дверь:
- Открывай!
- Кто такие? – в распахнутой двери возник вышеназванный
хранитель, здоровенный мужичина, с волосатой грудью в распахнутом
вороте рубахи, широченной бородой и низко надвинутой на глаза
шапке-колпаке.
- Боярин Осетровский, - ледяным голосом процедил Александр,
сверкнув очками, как какой-нибудь тонтон-макут (нет, это уже не
четверка по истории, это интернет-серфинг).
- Боярин? – растерявшийся мужик перебегал глазами с одного из
нас на другого, не задерживаясь ни на ком. Видимо, не в силах
определить, кто же из нас рекомый боярин. Дольше всех он смотрел
почему-то на кота. Впрочем, любой кот от рождения обладает истинно
боярской спесью.
- Боярин, - Александр продолжал цедить, не хуже какого-то
Люциуса Малфоя при виде грязнокровки. Да, мы с ним специально такую
интонацию отрабатывали. Потому что не по чину целому боярину самому
с кем попало разговаривать.
- А зачем?
Перед носом мужика развернулся свиток, полученный мною в
Дворцовом Приказе. В этом свитке четко говорилось о том, что терем
бояр Сисеевых на год передается в имение боярину Осетровскому.
Читать хранитель умел. Потому что, проведя носом сверху вниз, он
приосанился… и тут же снова растерянно посмотрел на нашу толпу явно
пытаясь понять, куда ж мы боярина-то спрятали.
Нет, все же Клава права – здесь, на Руси, по одежку встречают. В
буквальном смысле этого слова.
- Боярин Викентий Георгиевич, - Александр, наконец, сообразил, в
чем затруднение, и указал на меня.
Мужик поклонился, коснувшись ладонью крыльца:
- Прощения прошу, Викентий Георгиевич. Дозволь одежду накинуть –
сразу же вас провожу… э?
Он снова уткнулся носом в свиток, который Александр начал было
сворачивать.
- Викентий Георгиевич в тереме жить собирается?!
- Имеет такое желание. Давай, собирайся уже.
Хранитель заполошно покосился на меня, как будто я собирался не
теремок его посмотреть, а в полете на Марс участвовать. Без
скафандра и без корабля.
- Сейчас, сейчас буду готов… - промямлил он.
***
Ох ты ж, нифига себе теремок!
Я ожидал… ну… что-то более скромное, в общем. Гораздо более
скромное!
На невысоком пригорке, посреди внушительной поляны – целого,
мать его, поля! – высился Терем. Целый дворец, а не терем! В высоту
с пятиэтажку, с многочисленными окнами, прикрытыми резными
ставнями, с крытыми крыльцами, острыми крышами башенок, резными
коньками кровель, терем солидно золотился темным янтарным цветом
срубов.