— У них на это есть
средства.
— Это верно. А как вас зовут? Просто
вы не представились. Я сегодня забегалась с пяти утра...
— Глеб Холодов, — ответил Глеб,
вытаскивая удостоверение. — Сыщик из «Млечного». Расскажите мне о
Ефиме Тимуровиче, пока идем...
— Конечно. Он был одним из меценатов
пансионата. Усадьба Мусиных-Пушкиных не подходила. Тогда в пяти
километрах от Мологи создали это прекрасное место. После смерти
сына решил вложить средства в строительство «Елимаро». Понимал, что здоровье хрупкое.
После кончины жены передал свое дело преемнику, а сам неоднократно
попадал в больницу. Второй инсульт выбил его из колеи. Теперь живет
здесь. Под уходом специалистов...
— Сиделок?
— Они прошли шесть степеней проверок. Каждый месяц
консультируются с психологами. Нервная это работа. Много власти
было у наших постояльцев, пока старость не заставила перестать
ходить на работу. Они привыкли командовать. Их характер покладистым
не назовешь.
— Я заметил, — произнес Глеб,
вспоминая старушку у входа в поместье. — Много вам платят, что вы
терпите их выходки?
— Мы не живем на государственные
деньги, — холодно ответила Елизавета Игоревна, проходя мимо
столовой, где некоторых стариков кормили с ложечки. — Дети платят
за пребывание в пансионате своих родителей.
— Не хотел вас задеть, — сухо сказал
Глеб. — А насильно их тоже закрывают?
— Такое бывают, — смягчилась
Елизавета Игоревна. — Как я сказала ранее, что диктаторы всех
раздражают. Дети сталкиваются с этим, когда мама или папа в
возрасте превращают их жизнь в ад. Власть закончилась. Они столько
лет пытались ее удерживать, а
теперь бессильны без сиделок. Еще и деменция с каждым месяцем
забирает из бывших знаменитостей или хозяев жизни крохи личности.
Они не помнят ничего. Находятся в другом блоке. Их приходится
привязывать к кровати, чтобы не навредили себе или
персоналу.
— И так каждый раз?
— Немного помогают таблетки. Я
сталкивалась с таким заболеванием, когда проходила стажировку в
доме престарелых. Их мозг разрушен и начинает деградировать... К
сожалению...
— Мы ушли от темы, — заметил Глеб.
Из комнаты слева шел горячий пар, а дверь с табличкой «Ванна»
оказалась распахнута. Оттуда доносилось старушечье пение. Елизавета
захлопнула дверь:
— Ее моют. Бывшая оперная
певица...
— Ясно. Мы скоро придем?