— Ну, ты вроде бы вчера жаловалась, что было неудобно, — с
привычным налётом повседневного флегматизма отозвался подросток,
разминая плечи. — Поэтому решил исправить данное упущение.
— Стащив откуда-то диван? — фыркнула первогодка, удостоверившись
в приемлемом качестве мебели, после чего, не теряя ни секунды,
пластом рухнула на мягкую поверхность.
— Не стащив, а позаимствовав, — поправил собеседницу
старшеклассник, принимаясь раскладывать рабочее оборудование.
Сегодня, следуя велению беспокойной души, он решил воспользоваться
старым запасом масляных красок, уже с полгода пылящихся в одном из
шкафов. Правда, чтобы до него добраться, пришлось немного разгрести
бардак, устроенный в задней части помещения.
— Ещё скажи, что с кем-то договорился, — усмехнулась Хаясе,
найдя удобную для себя позу, в которой одну ногу нагло уложила на
подлокотнике, а вторую свесила с краю, покачивая ей из стороны в
сторону. Факт того, что у неё между делом задралась юбка, обнажая
верхнюю область бедра, девушка игнорировала.
Наото задумчиво замер, пытаясь восстановить в голове события,
произошедшие лишь полчаса назад. Только вот для его осоловевшего от
недосыпа сознания подобное время уже успело стать вечностью.
— Там никого не было, да и класс всегда открыт, — пробормотал
подросток, потирая виски.
— И? Ты просто зашёл и забрал диван? — ехидная улыбка Нагаторо
стала ещё шире.
— Нет, — Хачиоджи встретился с ней спокойным взглядом. — Я
оставил записку.
После его слов в помещении повисло недолгое молчание, которое
разорвал искренний смех первогодки, чудом не свалившейся с удобного
лежбища.
— Записку? Реально? Надеюсь, хотя бы от руки, а не использовав
вырезанные из газет буквы?
Наото вздохнул и, подойдя к мольберту, намеренно громко опустил
футляр с красками на подставку.
— Если тебя не устраивает, то я всегда могу его вернуть, — хмуро
бросил старшеклассник.
— Эй-эй, без скоропалительных решений! — моментально вскинулась
Хаясе, почувствовав угрозу собственному комфорту.
— Тогда прекращай, — то ли усталость, то ли странная обида,
возникшая в глубине сердца, но Хачиоджи не нашёл в себе желания на
шутливый ответ, что Нагаторо прекрасно подметила.
— Бу-у, какие мы мрачные, — первогодка резко приняла сидячее
положение. — Я тебе благодарна, понятно? Не стоит всё так остро
воспринимать.