– Ну и где мы?
– На островке спокойствия в моём
разуме. Вернее… уже в нашем или даже по большей части твоём разуме.
И пока физическое тело отдыхает, можно побыть здесь, – пояснил
Алексиар, пуская кольца дыма. – Раньше я даже мог разделять своё
сознание на разные зоны и чередовать их отдых, тем самым
отказываясь ото сна и экономя чудовищное количество времени. Правда
тратил его я на азартные игры, алкоголь и женщин разной степени
красоты. Очень разной степени. Порой я настолько нажирался, что
спал с уродинами мирового масштаба. Но из-за алкоголя мне так не
казалось.
– А деньги откуда были? Ты же
бастард.
– Деньги всегда можно найти, если
сильно захотеть.
– А сколько тебе лет, напомни?
– В этом году должно было исполнится
девятнадцать.
– И это ты во сколько лет
развлекался алкоголем и женщинами?
– В самом подходящем. Тем более мне
пришлось раньше повзрослеть. Но если тебя это так волнует, то
конечно же всё было после восемнадцати. У нас же тут самый гуманный
мир среди всех миров.
– Поня-я-ятно, – многозначительно
протянул я, тоже беря трубку. – А этот эльф точно профессиональный
хирург?
– Он раньше помогал в военном
госпитале. Но отношение с другими офицерами у него не сложилось, и
он перебрался в город. Потом раз война, вторая, третья… и вот город
в руинах, преступность крайне высокая, а услуги этого эльфа стали
необычайно ценными. Ты даже не представляешь сколько арбалетных
болтов он вытащил и сколько ран зашил. Бандиты в свою очередь его
не трогают, потому что к нему за помощью ходят чуть ли не все.
– А как его зовут?
– Дарлин, про фамилию не спрашивай.
Не от жизни хорошей он переехал из Кеенора в эти руины.
– Эльфы, орки, некроманты…
насыщенный денёк у меня выдался. Слушай, а как быть с Дарлином? Он
же твой знакомый, наверняка всё узнает. Я же не могу полностью
скопировать твои повадки, поведение и даже манеру речи.
– Хм… – Алексиар задумался и
некоторое время молча смотрел в огонь, после чего дал ответ: –
Скажи ему правду. Так будет правильнее всего.
– А он меня не убьёт?
– Нет. Дарлин всё поймёт, я уверен.
К тому же… у него должок передо мной. Я как-то раз спас его задницу
от плахи.
Алексиар снова замолчал, отдавшись
во власть прошлого, в котором было и что-то хорошее, судя по его
лёгкой улыбке на лице.
Я же разглядывал комнату, подмечая
всё больше деталей. Например портреты. На них был изображён и сам
Алексиар, и его мать с такими же пепельными волосами. Разве что
глаза у неё были бледно-голубые, а у Алексиара фактически серые,
тусклые такие и уставшие. И это уже тогда, а сейчас он и вовсе
напоминал опустошенного человека, а цвет глаз стал скорее
бесцветным. Наверное, жизнь бастарда действительно тяжела.