У меня дурацкая привычка. Если что-то выбивает из колеи, я
начинаю дерзить. Это защитный механизм во мне включается. За что я
неоднократно получала «на орехи» от дядюшки и тётушки. У них в
семье так не принято. Их дочери – образец вежливости и покорности.
Одна я паршивая овца, хоть и родная кровь. Дядя Эльдар немало мне
нотаций прочитал за четыре года.
– Не надо, – кивнул Ян на грязную лужу, – запачкаешься.
– А с замарашками идти рядом не к лицу, – понимающе цокнула
языком.
– Вымокнешь и простудишься. У тебя, смотрю, и так характер
ворчливый, что будет, если температура поднимется и горло заболит?
Ты же съешь меня, не дашь сидеть у постели и держать тебя за
руку.
– Зато буду немая, как рыба, – несло меня, как смятую бумажку,
за холодным ветром.
– Будешь пузыри пускать? Зато глаза у тебя – провалиться можно.
Я бы не хотел, чтобы ты вырыла мне яму.
Глаза – да. Глаза у меня не то чтобы красивые, но из всего
набора, что выдал Боженька, с натяжкой можно поставить плюсик.
Он не сердился. Он был невероятно терпеливым и добрым. Доброта
светилась во взгляде, отражалась в мягкой улыбке. Так не бывает. Я
чувствовала Великий Подвох.
К тому же, он был Золотым Мальчиком. Уж что-что, а «цену» за
четыре года жизни у Айдановых я научилась определять
безошибочно.
Одежда не с распродажи. Причёска не из парикмахерской за углом.
Небось квартира-машина в комплекте. То, что он отвёз нас на такси
тем вечером, ни о чём не говорило. В его голосе звучала
уверенность, когда он произносил: «Я отвезу вас». Ну, или на худой
конец, он не нуждался в деньгах, не считал каждую копейку.
Он старше и опытнее – это я чувствовала каждой клеточкой своего
нескладного тела. Не голодный студент, едва вышедший из детства и
ещё не растерявший дурости.
– Сколько тебе лет? – спросила, уже не пытаясь его укусить.
Кажется, бесполезно. К тому же, он так терпелив, что, наверное,
ничто не может вывести его из себя, вырвать из равновесия, в
котором ему невероятно комфортно – это ощущалось.
– Двадцать три, – махнул он ресницами. Эдакий застенчивый
негодяй. Вряд ли врал. Но я не исключала и такого: некоторые лгут
как дышат. Ян мог оказаться именно таким.
– Я думала, старше, – немного бестактно, но мне в кайф. Он всё
же не девица на выданье и не молодящаяся тётка, которой год добавь
– и оскорбишь.