Наше руководство вскоре покинуло вечеринку и теперь мы
разгулялись по-настоящему, без пригляда «старших товарищей».
Веселились вовсю.
- Ты знаешь этого кэгэбиста? – спросила я у Гали.
Она кивнула.
- Что можешь о нем рассказать?
- Зацепил, что ли? – удивленно вскинула она брови.
- Запал, - улыбнулась я. – Пока не знаю почему. Так как?
Расскажешь что знаешь?
- Знаю, что он самый «злой волшебник» из наших начальников, -
хохотнула она, прихлебывая шампанское.
- Почему злой и почему волшебник? – спросила я.
- Злой потому что без его ведома ничто не выйдет в эфир. А
волшебник, потому что многое ему подвластно здесь. Даже в столице о
нем знают. Помнишь знаменитое «рыбное дело»? Так вот именно его
структура вместе с ОБХСС раскрыла ту аферу. Его участие и
разработка операции была отмечена самим Андроповым. Об этом тогда
даже мы говорили, и было в столичных СМИ. Правда, не сильно
распространялись, но главарей расстреляли. Так что с тех пор он и
стал грозой всех цеховиков и браконьеров, заодно и нас теперь
курирует.
Я помолчала.
- А в личном плане? Женат, дети? – продолжила я допрос знающей
подруги.
- Женат. Она работает в педвузе. Говорят слегка странноватая.
Детей нет.
- Что значит «странноватая»? – вскинула я брови.
- Да есть в ней какая-то дикость. Какая - не знаю. Да и никто не
знает. Может всё досужий вымысел.
- А лет ему сколько?
- Да к сорока поди катит, - усмехнулась она. – Тебе будет
староват.
- Ага! – хихикнула я про себя. – Так таки ты и угадала! Он еще
даже моложе меня. Но мне он понравился. Чем, не могу понять, то ли
танцем, то ли улыбкой и бархатом голоса. Обволакивал меня как-то,
затягивал и я вся к нему потянулась.
Больше я на эту тему вопросов не задавала. От своих мыслей
захотелось почему-то кофе. Здесь его не было, но у меня в
дикторской на столе стоял термос с моим напитком. Решила сбегать за
ним.
- Ты куда? – выбежала за мной подруга, бросив своего партнера в
танце.
- Я за кофе. Скоро буду.
Она кивнула и посмотрела на меня как-то странно, будто
сомневалась. Я засмеялась и вышла из кафетерия, накинув дубленку на
плечи. С большими трудами, на шпильках, дошла до проходной. Было
холодно и скользко. Наконец вошла в здание. Там было тихо и только
где-то на втором этаже какие-то голоса. Я быстро пробежала в
дикторскую и, открыв двери, вошла в кабинет. Скинув дубленку,
осмотрела себя в зеркало, подправила макияж и присела за журнальный
столик. Налила из термоса горячий напиток и с удовольствием
пригубила. Сделав пару глотков начала вспоминать этого особиста с
черными глазами и мягкой, обманчивой улыбкой.