— Эй! — заорал, не ожидавший такой подставы, я и сел. — Я хотел попить, а не быть облитым. Падла.
— Ну, что сделаешь, ты же не уточнил, — как ни в чем не бывало пожал плечами Серый и уселся в кресло рядом с кроватью, закинув ногу на ногу.
В руках он вертел уже наверняка потеплевший от постоянных звонков телефон. Он редко у него затыкался.
Я же еле держал глаза открытыми, смахивая стекающие капли воды по лицу, слизнув остатки с твердо очерченных губ, и пытался понять.
А что вообще происходит?
И какого хрена Серый ведет себя так, словно мы поменялись ролями, и теперь тот встал во главе компании.
— Ты чего мутишь, у тебя недотрах? — спросил я, все-таки сумев достаточно продрать глаза. Похоже, вечеринка в честь прощания с дредами, трепетно растущими семь, лет была плохой идеей.
— Так ты только скажи, — продолжил я. — В шестом в миг все уладят, я там недавно видел такую…
Подмигнул другу и показал на себе размер груди, явно не сочетающийся с реальностью.
Серый смотрел на меня, как на больного, сбежавшего из псих.диспансера, что, впрочем, было неудивительно. Очевидно, кокс как-то влияет на характер, ибо я шутить вообще не привык.
— Так, ты меня взглядом не гипнотизируй, я твой недотрах вылечить не смогу, я по девочкам.
— Недотрах у тебя! — резко прервал мой шутливый тон Серый, вскочив. — Если ты ради ебли с рыжей сучкой решил просрать все, к чему мы шли шесть лет!
— Не ори! Нормально объясни! — жестко рявкнул в ответ я. Совсем страх потерял, урод. Резко спустил отекшие после сна ноги на мягкий ковер. — Устроил мне тут бабскую истерику! Я тебе жена что ли? Объясни, как следует, а не так, словно у тебя хуй во рту застрял.
Серый напряг челюсти и кивнул, соглашаясь. Этому блондину прекрасно было известно, что злить меня – вредить в первую очередь себе.
— Я про твою позавчерашнюю вечеринку. И туалетные шашни с иностранкой, — стал он расхаживать по спальне, меряя ее вымуштрованными в армии шагами. Именно там я и встретил этого хилого паренька, взяв под свою защиту и сделав нереально богатым человеком.
— Ну и что? — легкомысленно отозвался я, разминая шею и мускулистые плечи. — Ничего я ей не сделал, поухаживал маленько, а сучка мне еще и по башке дала.
Я коснулся перебинтованной головы. Мда-а. Не так я мечтал расстаться с дредами. Когда серый промолчал, я поднял на него взгляд и нахмурился. Ну что он, блин, телится как монашка.