Проблема была в том, что обстановка, в которой мы познакомились,
частично не соответствует написанному в книге. Сами же герои совсем
не похожи на свои прообразы из книги. И сцена встречи, как и
диалоги, совсем другие. Так что я не знаю, чего мне ожидать как
минимум в ближайшее время… А дальше и подавно не знаю.
Если меня призвали, как героя щита, не значит ли это, что я стал
одним из центральных персонажей книги? А призывали ли меня, или я
сам прибыл? Может, я ненароком вмешался в процесс призыва, и
вытеснил собой настоящего героя щита? Как бы потом не оказалось,
что я теперь виновен ещё и в смерти настоящего героя щита…
В тронном зале я откровенно скучал. Да и король произносил
заблаговременно заученную весьма скучную для меня речь, и может
даже не впервые. Честно говоря, я его и не слушал вовсе — о волнах
и необходимости от них отбиваться я знал ещё из книги.
Очнулся я лишь когда он вспомнил, что мы как-то и не
представились, и попросил назвать наши имена.
— Китамура Мотоясу! — громко представился герой копья — 18 лет.
Студент.
— Амаки Рен. — напустил пафоса герой меча — 18 лет.
Академик.
— Кавасуми Ицуки — спокойно ответил герой лука — 18 лет. Ученик
старших классов.
Я же не успел и рта раскрыть, как монарх продолжил говорить
информацию, которой я и так владею.
— Ваше величество, мы кажется не услышали имя четвертого героя!
— герой копья осмелился публично указать монарху на его ошибку. Я
его уже уважаю!
— И то верно! Назови своё имя, герой щита! — монарх признал свою
ошибку самым безобидным для него способом, как мне кажется. Словно
для него это было не более чем шутка. Впрочем, что я понимаю в
политике и политиках? Ничего!
— У меня нет имени. — ответил я частичную правду — А так мне 30
лет, и я работал разнорабочим на сталелитейном заводе.
— Как это нет имени? Так не бывает! — возгласил герой копья,
проигнорировав остальную часть моего ответа.
— Я отрёкся от него около десяти лет назад. — я нехотя ответил
на этот вопрос.
И я не солгал — я действительно это сделал, пусть и для самого
себя: я на него ещё откликался, и документы на это имя использовал
без зазрения совести, но сам я это имя своим уже не
воспринимал.
— Можем ли мы узнать причины столь… необычного решения? —
поинтересовался король.
Я задумался. «Стоит ли говорить? И на что может повлиять мой
ответ? Сомневаюсь, что на многое, но и промолчать будет
некультурно.» Окружающие уже начали подозрительно коситься на меня,
словно я утаиваю какую-то сверхважную информацию, от которой
зависит как минимум судьба мира. Или мне так кажется…