Первым опомнился Оле.
– Эй, эй! – сделал он осторожный шаг в обход снегохода. – Вам ничего не угрожает. Прошу вас, успокойтесь.
Конечно же, его не поняли. Как и Оле не понял, что выкрикнул пилот. Но его палец, выбравший свободный ход курка, заметили все. И в первую очередь, Свен.
– Никому не дёргаться, – взмолился он шёпотом, неудобно застыв на одной ноге.
Минуту никто не шевелился и не издавал ни звука. Наступила безвыходная ситуация. Обе стороны друг друга не понимали, но при этом одна сторона явно демонстрировала, что ещё мгновение и она откроет стрельбу, а другая ей охотно верила.
И опять первым нашёлся Оле.
– Приведите Трофимова, – шепнул он за спину.
Следующие пять минут, пока искали разнорабочего Трофимова, показались вечностью. Свен старался даже дышать через раз, чтобы не спровоцировать выстрел. Внезапно он представил, как пуля вдребезги разносит его череп, и, не выдержав, всхлипнул, а затем и вовсе беззвучно разрыдался, не в силах отвести взгляд от чёрного отверстия, уставившегося ему точно между глаз.
Когда привели работавшего у них русского, никто уже не смог скрыть облегчения, и по застывшей полукругом вокруг лётчика толпе пробежал сдавленный вздох.
– Скажи ему, что у нас нет оружия и ему ничего не угрожает, – шепнул Оле.
Услышав русскую речь, лётчик удивился, затем спросил:
– Ты кто?
– Фёдор Трофимов.
– А что здесь делаешь?
– Работаю, – сконфуженно ответил Фёдор, оглянувшись по сторонам. К такому вниманию со стороны своих новых работодателей он явно не привык. – Где чего приколотить, просверлить…
– Понятно. Как здесь оказался?
– Когда наши шахты закрыли, я остался.
– Остался… – процедил сквозь зубы Макс. – Не остался ты, а перебежал! Кем раньше был?
– Бригадиром.
– Был бригадиром, а теперь гвозди для туалетной бумаги прибиваешь?
– Док просит сказать, что тебе нужна срочная помощь.
– Пошёл ты вместе со своим доком! Скажи им, чтобы немедленно связались с нашим кораблём. На международной сто двадцать один и пять!
Трофимов перевёл, затем сконфузился ещё больше.
– Тут видишь, какое дело. Для начала они просят тебя спрятать пистолет, а потом уже договариваться об остальном. Сам понимаешь, под прицелом какие могут быть переговоры?
– Я не переговоры с ними веду, а требую, чтобы обо мне доложили на российский корабль, – недовольно проворчал Макс, но табельный «Стриж» опустил. – Возьми карабин двумя пальцами за ремень, – кивнул он Трофимову, – и положи рядом со мной.