Подойдя к краю платформы можно увидеть, как сквозь туман и дым, подобно пчелиным сотам, распростёрлись блоки промышленных построек. И словно пчёлы по ним ползут грузовые машины и ремонтные дроны. Проносятся сквозь тёмные тоннели поезда метрополитена и без конца гудят тысячи ватные намагниченные линии автострад, переполненные всевозможным транспортом.
Ты не идёшь к такси, так как экономишь кредиты и время. У тебя двенадцать часов, чтобы напиться, проспаться и оказаться на службе в DuOtis. Ты ведь законник, Макколди. Законнику важно выглядеть на работе лучше, чем во всей остальной жизни. Ты идёшь к грузовому лифту в конце платформы, минуя зазывал и торгашей, подмигивающих голографических девок, приглашающих оголёнными телами в местные бордели.
Лифт выезжает каждые пять минут. Стоит спуститься одному, на его место тут же приезжает откуда-то сверху "брат-близнец", ещё пять минут, и на смену второй платформе, спускается третья. Рядом с ней, чуть левее, такой же грузовой лифт, с одной лишь разницей, что движется он в противоположную сторону, туда, где садятся пассажирские вертолёты. Но они не для тебя. Слишком дорого. Твой СС не позволяет осуществлять какие-либо маломальские кредитные операции, а то жалование, которое тебе начисляют ежемесячно, годится лишь на то, что бы едва сводить концы с концами. Поэтому ты выбираешь тот, что едет вниз, в глубины преисподней. Перед отправлением звучит короткий гудок, после которого платформу огораживает решётка. Ты успеваешь как раз тогда, когда та почти сомкнулась. Налетаешь на какого-то низенького старика, сбивая его с ног. Он осыпает тебя матом, ты бьёшь коленом в челюсть. Баш на баш, он живёт на твои налоги. Толпа не даёт ему упасть, он замолкает, опустив разбитое лицо в решётчатый пол.
–Эй, я не хотел….
Что это, Макколди, сострадание? Ты зачем-то положил руку ему на плечо и попытался заглянуть в лицо. И что ты надеялся увидеть? Нет, ничего кроме отчаянья и страха там быть не могло.
Тела и лица освещают мерцающие полосы проносящихся мимо платформ, лифт рвёт пространство скрежетом адской вагонетки. Тут и там взгляд выхватывает отдельные фрагменты: нейлоновые трусики на подтянутых ножках малолетки неподалёку, усталое, выглаженное пластикой, лицо немолодой дамы, со строгой причёской на голове, оранжевый пояс строительного комбинезона на мужчине мексиканской наружности. С обеих сторон прутья решётки и сверкающие платформы, сменяющие друг друга. Общепит, производственные цеха, склады, танцевальные площадки, рынки, рынки, ещё раз рынки, наполненные всем, от шмоток до нейроимплантов.