— Ну привет, — держа его на прицеле,
тихо произнес Кай.
В том, что это не просто волк, никто
не сомневался. Зверь затряс башкой, и через несколько секунд
трансформации перед ними стоял высокий, как Тёмный, и очень худой
светловолосый парень с по-детски растерянным взглядом. Артём его
узнал — пропавший Кирилл Горелов с ориентировки на поиск. Каким-то
чудом он до сих пор был жив. Он не пытался напасть или заговорить,
только смущенно кое-как прикрылся руками и смотрел то на Соника, то
на Тёмного.
— Как тебя зовут? — осторожно
спросил Кай и медленно опустил пистолет.
— Кирюша, — тихо ответил парень.
— А как ты нас нашел, Кирюша? —
подал голос Артём.
Оборотень бросил на него опасливый
взгляд, отрицательно покачал головой и посмотрел на Соника —
несмотря на оружие в руке тот, похоже, внушал ему больше
доверия.
— Ты можешь рассказать, — мягко
произнёс Кай. — Его не бойся, он тебе не навредит.
— А чего меня бояться? — усмехнулся
Тёмный. — Оружие-то не у меня.
Соник пригвоздил его тяжелым
взглядом, а Артёму стало ещё веселее — нехорошим и злым весельем.
Кай всё топил, чтобы все было правильно. А в жизни так не
получается. Взять хотя бы этого мальчишку. Жил себе спокойно, пока
в его нехитрый быт не вмешалась полоумная волчиха. Куда его теперь
такого? Родителям не вернешь. Или в Питер на опыты, или пристрелить
на месте. Последнее Артёму виделось лучшим исходом. Нечисть он не
любил, но слабоумного парня пока ещё видел больше жертвой, чем
таким же оборотнем, как Милька.
— Я был недалеко от дома
женщины-собаки. Она меня туда привела, но у нее злые дети. Сама она
тоже злая. И пахнет от нее плохо. Я пришел, когда там уже огонь
был. Побежал по следу. Нашел вас. Ждал на улице, но проспал, —
Кирюша тяжело вздохнул. — Пришлось снова искать.
Он переступил с ноги на ногу,
опасливо глянул на Тёмного и жалобно посмотрел на Соника.
— Та женщина говорила, что люди
сделают мне очень больно, если увидят. Она сказала, что теперь я
могу превращаться. А мне не нравится быть собакой. Я домой
хочу.
— В Питере ещё больнее будет, — с
кривой усмешкой произнёс Артём, обращаясь к напарнику. — Сделай ему
одолжение — пристрели. Все лучше, чем мучиться в лабораториях.
Кирюша испуганно вскинул руки в
защитном жесте и попятился на пару шагов. Даже со своего места
Артём увидел, как в его глазах навернулись слезы.