Смерть от любви (сборник) - страница 17

Шрифт
Интервал


Теряев с ужасом увидел, как одна рассеянная, но темпераментная кенгуру в панике схватила теряевскую сестрёнку, запихнула в сумку и помчалась следом за своими подругами. Теряевская сестрёнка почему-то не возражала.

– Отдай ребенка! – крикнул Теряев и бросился за кенгуру, не выпуская из рук найденного кенгурёнка.

Теряев бежал, не разбирая дороги, через тропики и саванны, мимо оазисов и пирамид, сквозь…

\мультипликация\

– Кончай ваньку валять! – перебил рослый восьмиклассник, сплевывая на пол табак. – Никаких кенгуров в Африке нету.

– Кенгурей, – неуверенно поправил шестиклассник.

– Кенгурей или кенгуров, а в Африке их нету.

– Почему? – холодея, спросил Теряев.

– Не помню. Чего-то там у них с океаном получилось такое, что кенгуру только в Австралии остались.

– Этого не может быть, – прошептал Теряев.

– Может или не может, а врать ты здоров!

Ученики первого и второго класса смотрели на Теряева, надеясь, что он возразит.

Но Теряев молчал.

– Атас! Физик идет! – крикнули в уборную из коридора.

Дома убитый горем Теряев стоял перед зоогеографической картой.

На карте Африки были нарисованы львы и леопарды, слоны и зебры, носороги и бегемоты, жирафы и обезьяны, но кенгуру там не было. Они были нарисованы только на карте Австралии.

Большой белый попугай, сидевший на подоконнике, перелетел к Теряеву на плечо.

– Видишь, – сказал ему Теряев, – в Африке нет кенгуру.

Попугай посмотрел на карту, но ничего не сказал.

Вошла бабушка:

– Господи, Боже мой! Что с тобой? Что ещё стряслось?

– Ты знаешь, в Африке совсем-совсем нет кенгуру.

– Зачем же так расстраиваться? Конечно, очень грустно, что в Африке нет кенгуру, но, поверь мне, это не самое страшное в жизни. И потом, может быть, в африканских зоопарках есть кенгуру.

– Зоопарк меня не устраивает, – покачал головой Теряев. – Мне нужны свободные животные.

– Это сложнее, – согласилась бабушка.

Когда Теряев вышел во двор с попугаем на плече, из своего подъезда как раз вышел Витя. Витя был в элегантном костюме, в белой рубашке, галстуке-«бабочке», с шикарным букетом противоестественных размеров, но всё так же небрит:

– Са ва!

– Сова! Я, как обещал, привёз тебе попугая. Его зовут Август.

– А он говорящий? – осведомился Витя.

– Вообще-то он говорящий, – неуверенно сказал Теряев, – но очень молчаливый. Зато Август много думает.