– Я знаю этот футляр, – сказал он тихо, – в нем моя мать хранила свои драгоценности.
Он нажал пружину, крышка отскочила – в футляре лежала брошь и пара серег в старомодной оправе. Это был тот самый убор, который Стенхоп помнил еще с детства.
– Зачем он прислал мне это? – проговорила взволнованная и пораженная молодая женщина. – Он мне подарил уже много драгоценных камней и бриллиантовый убор к свадьбе. Быть может, он этим хотел сказать…
– Прочтите, что это значит, – прервал Стенхоп и протянул ей записку, взятую из ящика.
В ней было немного строк, которые Флора быстро пробежала. Когда после того она протянула ему листок, он увидел слезы, дрожавшие на ее ресницах.
– Я была не достойна стать его женой, – прошептала она, тронутая. – Посмотрите, здесь, мне кажется, ясное доказательство, что причиной его смерти была несчастная случайность.
Записка содержала следующие слова:
«Моя горячо любимая Флора!
Эти драгоценные камни, которые носила мать Стенхопа, приношу я тебе в дар в день нашей свадьбы не потому, что они красивы или очень ценны, но как величайшее доказательство моего уважения и поклонения тебе. Тебя я избрал занять в моем сердце место, принадлежавшее до сих пор подруге моей юности. Я желал бы, чтобы ты раз в год в этот день надевала их в знак того, что ты понимаешь чувства, побуждающие меня предложить тебе самый дорогой подарок, какой только я могу сделать».
– Какая большая тяжесть снята теперь с моего сердца, – прошептала после короткого молчания Флора, – теперь я могу плакать. Но все-таки это была странная мысль прислать мне убор, который я теперь к тому же не могу надеть. Возьмите его, – быстро прибавила она, увидев, что Стенхоп еще раз поднял крышку, чтобы взглянуть на украшения, вид которых пробуждал в нем столько воспоминаний. – Эти камни по праву принадлежат вам и у вас лучше всего сохранятся.
– Благодарю вас, – ответил он и спрятал ящичек в карман. – Память о моей матери для меня дорога и священна.
Глаза Флоры наполнились слезами.
– Теперь вы будете счастливее? – спросила она серьезно.
– Надеюсь. Письмо, которое вы были добры показать мне, должно служить доказательством, что я заблуждался как относительно душевного состояния моего отца, так и причины этого неожиданного несчастья. Нет, он видел впереди не смерть, а жизнь – жизнь с вами.