Впоследствии ему удалось познакомиться с министром народного просвещения князем А. Н. Голицыным, у которого он выхлопотал командировку на север и восток России для собирания сведений о городищах и памятниках археологических и этнографических. Доленга-Ходаковский собрал сравнительный лексикон 3000 урочищ, сведения о жальниках (могильниках) и «волотовках» Новгородской земли, «сопках» Старой Ладоги и материалы по вопросу о значении древнеславянских и русских городов и городищ. Результаты его исследований были изложены в статье «Историческая система Доленга-Ходаковского» (Исторический сборник, 1837. Кн. 3), найденной Погодиным в бумагах Доленга-Ходаковского и составляющей ответ его Калайдовичу по поводу неблагоприятного отзыва последнего о его теории городищ. Доленга-Ходаковский был первым, кто указал на важность изучения и описания городищ России и славянских земель. (Формозов, 1988.)
Он дал первое описание и план Дьякова городища, которое посетил в 1821 г. и интерпретировал как славянское святилище.
Надо сказать, что Доленга-Ходаковский был искренне уверен, что городища были языческими святилищами (Формозов, 1988).
Это городище ему показал другой не менее интересный персонаж русской археологии – К. Ф. Калайдович (1792–1832). Калайдович Константин Федорович, археолог и филолог, учился в Киевской академии, окончил Московский университет (1810), преподавал в гимназии при Московском университете (1810–1812), в 1812 г. служил в ополчении, с 1815 г. возобновил преподавательскую деятельность. В 1818 г. перешел в Московский архив иностранных дел. С 1811 г. участвовал в московских обществах Любителей словесности, где и печатал свои тексты археологического содержания. В 1817–1818 гг. изучал библиотеки подмосковных монастырей. В 1828 г. издавал журнал «истории, археологии, словесности и сравнительных костюмов» под названием «Русский зритель». Одной из главных целей его археологической деятельности было обследование городищ центральной России.
Именно Калайдовичу мы обязаны оформлением второй версии природы городищ: «Не оспариваю… что места славянских жертвоприношений и кумиры были на возвышении, могли окружаться валами, что в числе городищ найдется несколько таковых мольбищ, но решительно утверждаю, что большую часть оных составляют ограждения городов, селений и крепостей» (Формозов, 1988).