Глава 2. Три дня до казни. Базарная Площадь
И богатых, и бедных заботы несут на базарную площадь. Там обмениваются новостями и мнениями. Там высказывают робкие, осторожные надежды и шлют бесконечные проклятья. Там говорят и о городе, и о целой стране, состоящей из таких же городов на перепутьях торговых караванов, и обо всем прочем.
– Сегодня Рим силён как никогда! – раздалось однажды на площади. Произнёс это бойкий человечек низкого роста и шустрых повадок.
– Как никогда не был до сих пор, или как никогда уже не будет силён? – отрыгнув захохотал кто-то из-под навеса винной лавки.
– Спасибо за твой острый ум, горожанин! – поблагодарил его человечек, – Проводя время в радости, которую тебе дарит любимое дело и с доходом, который дают тебе покупатели, найдёшь ли хотя бы минуту, чтобы пожалеть свой город, как это делаю я?
– Наш город велик. Город вечен! – продавец вина ухнул деревянным ковшом по столу, – И мне, уважаемый, как и тебе не пристало жалеть его. Город сам о себе побеспокоится.
Люди стали останавливаться и прислушиваться к разговору громких спорщиков.
– Так ты думаешь? – возразил человечек, обводя взглядом людей вокруг. – Или так думают все жители нашего города? Но если не мы, жители, то кто же будет беспокоиться о завтрашнем дне города? Может быть, Нахор? Что скажешь, Нахор?
Он легонько толкнул в плечо бродягу, по виду – простого бездомного, который спал у самой стены на тёплых каменных ступенях. Спал он крепко и никак не отреагировал на прикосновение. Люди заулыбались, видя тщетные попытки разбудить безучастного Нахора. Но это нисколько не смутило человечка, который назвал Рим сильным. Он как ни в чем не бывало продолжил:
– Нахор наш друг. Нахор спит. Но не потому что пьян. А потому что истощил свои силы, болея за будущее города. Он отдохнёт, наберется сил и завтра встанет рядом с нами. Плечом к плечу.
– Он встанет поутру рядом с тобой, только если вспомнит тебя с похмелья, – не унимался шутник-лавочник, – Но в чем ты совершенно прав, так это в том, что утром Нахору очень понадобится чьё-то плечо. Без чужого плеча стоять он сможет разве что держась за эту самую стену рукой.
На базаре поднялся хохот. Люди стали собираться вокруг и следили за дискуссией. Лавочник и вправду был остер на язык и спорить с ним было трудно. Но человечек не унимался: