Бачок был полный, чтобы нести его, им пришлось согнуться и медленно идти, дабы не расплескать содержимое и не запачкаться, я смотрела им вслед и была довольна собой – больше не придут, решила я. Но не тут-то было.
– А вот и мы. – сказал довольный Раушан и сел чистить картошку, Рахмат взял гитару и начал петь.
Затем они поменялись ролями: Раушан стал петь под гитару, а Рахмат подвинул к себе мешок с картошкой, сморщил нос и сказал: «Блин, похоже на всю ночь хватит».
И так было каждый вечер, эти двое не подпускали близко ко мне ни одного парня из нашего отряда и отгоняли местных парней, которые пытались познакомиться со мной.
Когда мы заканчивали работу на кухне, Раушан вставал, улыбался своей белозубой обаятельной улыбкой и говорил, немного смущаясь и почесывая шевелюру:
– Ну, это, значит, я пошел, значит.
Рахмат оставался и провожал меня до комнаты.
Так продолжалось месяц, потом он все же уговорил меня погулять с ним по деревне.
Он много говорил, я больше молчала. Шел второй месяц, Рахмат всерьез ухаживал за мной.
Черемухи пьянящей белая кипень,
И буйно в цвет идущая сирень,
И ночи белые, и в роще соловьи,
И песни под гитару до зари.
Густой над речкою туман
И жарких слов хмельной дурман.
Томск 1984 год.
Решив подшутить над ним я спросила:
– А ты будешь меня на руках носить?
Он посмотрел на меня и сказал:
– Буду, если подниму.
Он поднял меня на руки и я, чтобы облегчить свой вес, держалась за березки с обеих сторон. Мы рассмеялись – была комичная картина: я высокая, как говорится, в теле, крупная девушка, Рахмат чуть выше меня, тонкий, стройный, как кипарис, но мускулистый.
– Не сломаешься? – спросила я
– Нет, только вот, надо будет тренироваться каждый день, – пошутил Рахмат, – будет, чем заняться на досуге.
Там же, в стройотряде мы решили с ним, что по приезду в Томск распишемся.
Глава 3. «Студенческая свадьба»
Я его, возможно, любила.
Он меня, возможно, любил.
И однажды вечером летним
Он руки моей попросил.
И как в омут холодный бросившись,
Я ему ответила: «Да».
Так в Степановке вечером теплым
И связала нас вместе судьба.
Томск 1984 июль
Мы вылетели из Степановки на маленьком самолете Ан-2 в Томск. Взлетное поле в поселке было больше похоже на футбольное поле, чем на летное, но без травы, все вытоптанное и в выбоинах. На поле прямо перед самолетом стоял огромный местный племенной бык и никак не хотел нам уступать взлетную полосу. Местные боялись к нему подойти, и он это знал, разгуливая возле самолета, и смотрел, найдется ли желающий с ним потягаться. Стоило кому-то сделать хоть шаг, как он бросался в сторону смельчака и все разбегались врассыпную. Больше часа ушло на то, чтобы сбегали за местной женщиной с фермы, которую он слушал и подпускал к себе, и она его увела. Мы сели в самолет и все смеялись над местной экзотикой. Мы с Рахматом часто вспоминали это взлетное поле, быка и тот самолетик, в котором летели. И хотя нас просто вымотало от тряски в самолете, мы пошли в ЗАГС, не откладывая (не помню, как себя чувствовал Рахмат, а лично я три дня ходила с зеленым лицом, меня мутило и раскачивало из стороны в сторону после полета на этом самолете).