Алекс забежал домой и увидел внутри двоих солдат, рыщущих, словно мыши на кухне в поиске чего-нибудь съедобного. Но эти явно еду не искали. Пес злобно рычал, и парень схватил серп, лежащий на полу в углу. Один из воинов двинулся вперед, но его за ногу цапнул Коржик, явно не желающий отпускать врага. Солдат отвлекся и Алекс, не думая, подбежав поближе, ударил серпом прямо по открытому горлу.
Второй воин подскочил и замахнулся, но Алекс отпрыгнул в сторону и упал на бок. Солдат замахнулся мечом и обрушил лезвие прямо на него, благо парень откатился в сторону и встал на ноги. Мизшет ударил его латным плечом в грудь, и Алекс опять оказался на полу. Коржик вовремя подпрыгнул и схватился клыками прямо за кисть солдата. Мизшет выронил клинок и Алекс, успев встать, ударил снизу серпом прямо ему в челюсть. Воин упал, а парень взял его кривой меч. Дышалось тяжело, сердце выдавало дикий ритм, под который нужно только бежать и куда дальше.
На удивление, меч был легок, но Алекс перестраховался и взял лук с колчаном, полный стрел.
На улице творился хаос и погром, людей убивали, дома сжигали. Таверны «Спящая жаба» уже не было, – вместо нее были одни лишь сгоревшие угли, а сам трактирщик висел на дереве с петлей на шее.
Алекс почувствовал запах гари, обернулся и увидел, что их двор и сарай горят. Спасти дом уже было невозможно. Оставалось только спасаться самому.
Парень оценил ситуацию, заметил привязанного к дереву коня солдата, который залез к нему в дом и решился бежать как можно дальше, но тут же вспомнил про Марину. Алекс натянул тетиву и выскочил на улицу через горящий двор вместе с псом, побежал к лошади и, заметив одного из всадников, выстрелил из лука прямо тому в грудь. Солдат упал с лошади и стал вытаскивать стрелу, которая застряла в доспехе. Едва солдат понял, что произошло, как его голова слетела с плеч, после удара кривым мечом, которым овладел парень, уже скакавший в сторону дома девушки. Другие всадники, по счастливой случайности, просто не замечали его и продолжали уничтожать все вокруг.
Едва он подъехал к дому Марины, как заметил, что ее выволокли солдаты за волосы и тут же начали рвать на ней одежду. Девушка кричала, рыдала и сопротивлялась как могла: кусалась, брыкалась, бранила злодеев. Ее отец лежал недалеко от нее самой вместе с маленьким белокурым братцем: у обоих были рубцы на шеях. Мать Марины была еще дома и ей уже занимались другие мизшеты.