– Митинг, посвященный захоронению Муравьевой Федоры Евстафьевны, считаю открытым. Товарищи, она пробыла у нас на службе 56 лет. За это время были у руля государства: Сталин, Хрущев и другие.
– Пли! – Три раза пальнули из автоматов.
– Ей полагалась машина, легковая, конечно, но она отказалась, сказала, что возить её некому. Хотя и имела двух сыновей: один был пенсионер, другой сын пьет…
– Пли! Второй «раз-два» и третий раз – пли!
Так похоронили Федору Евстафьевну. Кстати, мою родную тётю.
КАК МОЙ ОТЕЦ УЧИЛСЯ В ШКОЛЕ
Раньше, ещё при царе, школа была добровольная. У кого обуви не было, кто просто боялся, что как-нибудь его дразнить начнут. Были там дети разных возрастов. И побаивались, вдруг дадут какое-нибудь прозвище. Мерин, например. А..?
Мой отец пошел в школу с первого класса. Курить он начал в третьем классе. Он сам ушел из школы.
«Арихметика» не давалась! – Всё потом нам, детям, рассказывал.
А курить можно было потихоньку. Прячась, конечно.
«Но арихметика не давалась» – говорил он почти до самой смерти. И не дожив 66 лет примерно, умер. Но не курить не смог, сколько не пытался бросить.
У матери был всего один класс. Но она умом-то понимала, что «ученье – свет, а неученье – тьма». А сын решил стать шофёром. Одел военную фуражку, и ну в школу А там не дураки сидели. Быстро по документам разобрались и сунули ему обратно, сказав при этом:
– Иди, и больше не обманывай комиссию, тебе ещё минимум год не хватает, а ты, вон, фуражку напялил, думал нас фуражкой обмануть?
Так он сел в лодку и поплыл в Свердловск искать счастья. Нашел. Там заставили учиться на строгальщика, и он строго выдержал экзамен.
Год спустя он уже работал.
Однажды он сказал своему мастеру:
– Вы докуда будете давать гайки точить? Дайте мне что-нибудь посущественнее…
И дали.
А до этого мать его лупила батогом из березы.
И он уплыл на лодке, на ходу вычерпывая воду из лодки. Мать всё время смотрела за ним, пока он не переплыл реку. Стоял как раз полный разлив реки Пышмы. Но он переплыл благополучно.
Так мать стала ждать от него письма. И вот, оно приходит. Там пишется: «Дорогая мама! Если бы мать тогда меня не проучила березовой палкой, прозябал бы в колхозе, а так, я теперь – рабочий класс, учусь на стропальщика, скоро получу диплом».
Так мать выучила сына Михаила. Он об этом долго-долго, почти всю жизнь вспоминал. Но тогда вернулся, закончил переростком школу, семь классов и уехал снова на старое место, где его с удовольствием приняли на заводе. Потом поступил в техникум, закончил, женился и закончил вечерником горный институт. И жил как человек.