Как обычно, при виде отца у мальчика возник комок смешанных чувств, где было место и любви к родителю, и ненависти. Огромных размеров мужчина в годах работал врачом. Для Игната он был сродни Богу – мог быть добрым и заботливым, а в следующий миг мог становиться карающим и жестоким. Причем мальчик никак не мог научиться угадывать резкую смену его настроений. Такой был Игнат-старший.
В семье младшие братья откровенно ненавидели отца, а мать жила в постоянном страхе и старалась никогда не перечить супругу. Только Игнат продолжал ощущать привязанность к папе, пусть на нее и накладывались трепет и паника, формируя самые сложные душевные противоречия в молодом подсознании.
Игнат-старший по своей природе был эгоистом и глупцом, но иногда он чувствовал, что во всей семье только сын, названный в его честь, искренне любит его. Привлечь внимание остальных домочадцев отец мог только при помощи окрика или дубинки. Чаще все же дубинки.
По отношению к старшему сыну у него время от времени просыпались теплые чувства, и после очередной затрещины он мог по-отечески обнять ребенка, сжимая его практически со всей силы. В такие моменты Игнат был готов оставаться в объятиях отца, замирая от робкого чувства, похожего на восторг, даже несмотря на ужас, распирающий его изнутри, способный довести до дрожи в коленках и заставляющий сердце биться в ребра.
Мальчик спрятал наклейки в карман, спрыгнул с крыльца и побежал к папе. Мужчина был пьян, его шатало из стороны в сторону, однако ноги крепко держались земли. Игнат вдруг сообразил, что отец пришел пешком, и это было на него совсем не похоже. В его взгляде читалось что-то недоброе…
– А где машина? – спросил мальчик.
– Машина? Разбилась, – невнятно пробормотал отец.
Внутренний голос Игната сразу выдал сигнал тревоги. Сейчас ему необходимо быть максимально осторожным, подбирая выражения. Для собственной безопасности.
– Очень плохо, – неуверенно заметил он, и уставился на папу, ожидая его реакции.
Отец принялся рассматривать собственного сына, выпучив ничего непонимающие глаза. Это заставило Игната напрячься. Он ждал и надеялся, что сейчас папа ухватит его своей медвежьей рукой, притянет к себе и скажет: «Ну, пойдем домой, мой мальчик». В основном свою любовь к детям он проявлял именно так…
Но сегодня все было иначе. Игнат пока был не в состоянии осознать эти изменения, но сердцем ощущал что-то неладное.