– Что это они игрище затеяли? – спросил отец Иоасаф.
– Таков уж у них обычай… Удивить да напугать нас хотят своей силой… Немало у них рати…
Воевода правду молвил. Смущаясь и дивясь, глядели со стен воины монастырские на несметные полчища, на их коней быстролетных, на доспехи и оружие иноземное. Казалось, бойцы святого Сергия считали силу вражескую и конца ей не видели. А из-за туров все высыпали да высыпали новые полки. В одном конце поля показался под бунчуком[30] первый вождь Петр Сапега с ближними начальниками. От Терентьевской рощи выехал Александр Лисовский на горячем черном коне, окруженный своими головорезами. Красные перья вились на шлеме знаменитого всадника; заметен он был в толпе по росту и осанке…
Видно было со стены, как съехались вместе два ляшских начальника и завели беседу.
– Погибель нам замышляют, разбойники, – усмехаясь, проговорил князь Григорий Борисович.
– На свою главу привлекут они смерть и гибель лютую… Не оставит нас игумен Сергий! – громко воскликнул отец Иоасаф.
Встрепенулись стрельцы и пушкари, грозно заблистали глаза их, крепче сжали они в руках оружие.
Молчали в этот день пушки ляшские, боялись их пушкари ядрами задеть своих. Но все же гром, гул и крик стояли вокруг стен обители: многотысячная конница, словно море, волновалась, кипела и переливалась по полям и пригоркам. Вот начали небольшие отряды подскакивать все ближе и ближе к монастырю. Быстрее стрелы каленой сновали то туда, то сюда поджарые казацкие кони, ляшские аргамаки[31], татарские скакуны.
Грозили обители враги, поносили ее защитников разноязычным говором, показывали свое блестящее, дорогое оружие; так и сыпались хвастливые речи…
– Сдавайтесь нашим панам и царю Димитрию! – кричали наездники, гарцуя перед башней…
– Уходите, братцы, от монахов… Валите к нам, у нас житье раздольное, – звали казаки…
– Нехристи! – зычным голосом, не стерпев, рявкнул Ананий. – Отъезжайте, не то выпалю!
Схватился он за свою тяжелую пищаль, но остановил его руку отец архимандрит:
– Пусть их пустые слова сыплют… Обожди…
Удалой пан Лисовский тоже захотел потешиться – примчался на своем черном скакуне под стены и хитрые речи повел:
– Что супротивничаете, старцы? Эй, послушайтесь совета доброго: бросьте палить да попусту кровь лить. Иль неведомо вам, что царь Димитрий на той неделе Москву одолел, царя Василия в полон взял?.. Все земли покорились: и северская, и тверская, и новгородская, и владимирская… Одни вы, неразумные, на гибель идете… Покоритесь, монахи, сдайте пушки и зелие; царь вас пожалует…