– Ну, это мы еще в школе изучали, – встал на защиту друга Владимир и с пафосом произнес: – Молодая Земля – кузница жизни, родина Человечества!
– Правильно! – не заметив иронии, продолжал Донован:
Но, опять-таки, Владимир и Пьер, поймите, братцы, ведь Земля, конечно, была сказочным местом где-то четыре миллиарда лет тому назад, потому что и урана, и тория, и всяких трансуранов было гораздо больше, чем сейчас, потому что все эти элементы – мощные радиоактивные элементы, они были молоды и еще не прошли период распада и полураспада. Были постоянные метеоритные бомбардировки, море было совершенно другим, там были другие уровни кислот…
– Да, – протянул Кузнецов, – странное у вас представление о прекрасном.
– Да, да, именно! Это была такая грандиозная химическая лаборатория, где ежесекундно свершались миллионы и миллиарды химических реакций, и, разумеется, в результате их получились аминокислоты, разумеется, в результате их возникла дезоксирибонуклеиновая кислота, которая в свое время, пока она еще не имела этих золотых эполетов, командующих всей биологической жизнью, она была просто одной из тех кислот, которые породил первоначальный химизм, – у Донована пересохло во рту, и он с шумом глотнул холодного кофе. – Но это было феноменальное по красоте и по сказочности время, потому что все время лопалась тонкая земная кора, вырывались огромные массы горячего раскаленного водорода, водород вступал во взаимоотношения с трансуранами, возникали локальные ядерные взрывы, дополнительное облучение, энергетизирование, и мы, наконец, получили аминокислоты.
Донован обвел всех присутствующих торжественным взглядом, будто в этом была его личная заслуга:
– А, как известно любому школьнику, – тут он посмотрел на Кузнецова, – Аминокислоты довольно легко складываются в сложные, скажем так, конструкции, предбиологические, и вот чтобы вы, милые мои интеллигенты, раз и навсегда поняли, до какой степени ничтожна эта грань. Ведь людям кажется, что жизнь – это травка, коровки, пасущиеся на лугу. Медузы, там. Рыбки, в конце концов, – он поднял очки и посмотрел сквозь толстые линзы на светящийся ровным светом потолок кают-компании. – Нет, на самом деле любое взаимоотношение атомов и любые, даже внутриатомные события – это уже жизнь.
– С определенной долей вероятности, наверное, – Пьер пожал плечами и интенсивно принялся пережевывать витаминный концентрат.