- Будет костер земля сыпалась... Стекло падает и плывет...-
продолжал бормотать Ацюн, смотря в потолок...- Шестьдесят корабль
бумага!
Ацюн встал на ноги, развернулся от меня и пошел к небольшой
печке в кухонном уголке, остановился рядом с ней, оперся на нее
руками и замер.
- Будем снег падать на сорок восемь... Масло упадет на обувь
рукой кольцо оденет... Восемнадцать... Луч дерево в твердой
футболка...
- Ладно...- проговорил Гихьян,- Давай уже кончай его и
пошли...
Я удивленно посмотрел на сервитора, но ответить не смог.
Стало понятно - он прав. Ацюн поехал крышей окончательно и
бесповоротно. В таких случаях решением была только эвтаназия. По
другому никак. Даже отвести его никуда нельзя - такие сумасшедшие
иногда нападали на тех, кто пытался их трогать.
- Поводок хочет слышал капли стекло двадцать восемь гранит на
траве костер...
Ничего не ответив, я достал лазпистолет из кобуры, как вдруг
Ацюн резко повернулся ко мне и посмотрел своими немигающими,
распахнутыми и заплаканными глазами.
- Это платье канат на колесо крепится огнем рассыпает...- сказал
парень, не обращая никакого внимания на нас.
Я прицелился. Точно в голову.
Не хотелось его убивать. Мне было жалко его. Он выглядел
таким... беспомощным. Хотелось отвести его куда-нибудь, попытаться
помочь... Но я знал, что помочь ему никак не выйдет. Это было
просто невозможно.
- Двадцать пятнадцать ключи на рельсах катаются земля в рыбах
галька голубой сапог с золотой орден...- продолжил Бацам.
Он вообще не понимал, что я сейчас делаю. Что вообще
происходит.
"- Мне жаль... Прости."
Палец нажал на спусковой крючок.
Лазерный луч моментально вспыхнул и исчез, а Ацюн с прожженным
лбом рухнул на пол.
В каюте наступила тишина.
Я смотрел на уже мертвое тело.
На душе было мерзко.
Больше ничего не говоря, я направился к выходу, одновременно
активируя вокс.
- Всем кадетам - внимание,- начал я,- Младший комиссар Ацюн
лишился рассудка в следствии влияния варп-перелета. В связи с этим
в отношении него была санкционирована процедура эвтаназии.
Командование Комиссариатом первого батальона переходит к младшему
комиссару Мардашу Яцшецкеру. Отбой.
После этого я направился к себе в каюту, продолжая чувствовать
это мерзкое чувство.
Оставшийся день прошел в бумажной волоките. Отправить
видеозаписи корабельному лазарету для медицинского
освидетельствования Ацюна, которая признала мои действия
единственно правильными, прикрепить это к документу о
санкционировании эвтаназии, потом отчет о самой эвтаназии,
подписать документы о повышении Яцшецкера...