В общем и целом, очень даже неплохая планета, чем-то сильно
напоминавшая тот же Акитос Прайм, пускай там было несколько
континентов. Нам даже акклиматизацию проводить на корабле не
потребовалось, так как давление, гравитация и содержание кислорода
были вполне себе допустимыми. Да и сам корабль был сильно
поврежден, от чего проводить на нем акклиматизацию без веской
причин было бы просто нежелательно.
Куда больше мое внимание привлек режим правления на этом
Шамтанаре. Правил тут всем планетарный губернатор, которого избирал
местный "Совет Общностей", состоявший из пятисот тридцати пяти
представителей этих самых общностей. То есть, по сути говоря, мы
прилетели на планету, где была республика. Это было как-минимум
удивительно для меня, особенно после двух планет, где были
абсолютные монархии.
На данный момент пост планетарного губернатора занимал Дюмрат
Кальцинсет - ему уже было шестьдесят пять, имел квадратное лицо,
горбатый нос, высокий лоб, зеленые глаза с небольшими мешками под
глазами и седые волосы, зачесанные назад.
Правда, углубиться в подробности я не смог из-за того, что был
занят как поддержанием дисциплины среди солдат, которые пережили
пустотный бой, так и изучением биографий нашего пополнения, в
котором мы продолжали находить тех или иных подозрительных
личностей, а также разбираться с гражданским персоналом, попутно
удивляясь, каких еще людей умудрялись брать полки. Но не сказать,
что я сильно по этому поводу переживал. Все равно все узнаем по
прилету.
Через какое-то время шаттл начал довольно ощутимо трясти - мы
начали входить в атмосферу планеты.
Я пытался не волноваться, хоть и не сказать, что это получалось
сделать в полной мере. Все равно был страх, что что-то пойдет не
так. А от воспоминаний того, какую легенду для себя придумала
Ниринта для побега, страх этот лишь усиливался. Потому что если
гибель шаттла в следствии аварии не вызвала никаких подозрений у
Харьянди, значит это было достаточно нормальным явлением.
Подобное не вызывало сколь-либо значительного доверия у
меня.
Тряска усиливалась с каждой секундой, от чего меня уже начинало
подташнивать. Неприятное чувство, однако с ним ничего нельзя было
что-либо поделать. Только перетерпеть и надеяться, что желудок на
этот раз ничего не выкинет. У меня, конечно, ничего такого там не
было, так как я все еще был на питательном бульоне, но желчью
вырвать тоже могло, а я этого сейчас совсем не хотел.