Спустя несколько часов после встречи, лорд медленно прогуливался с прелестницей по узкому лабиринту садовых кустов. Солнце село. Небо превратилось в темно-сиреневый бархат, на котором, одна за одной, проявлялись крошечные острия звезд.
Она чудесно пахла.
Блекворд прикрыл глаза, глубоко втягивая ее легкий аромат, который смешивался с запахом садовых гортензий. Потом сглотнул слюну и бросил хищный взгляд на кружевной вырез платья. Голубые вены на шее светились сквозь белоснежную кожу красавицы.
Когда он сделал шаг, заграждая дорогу, кроваво-карие глаза встретились с лазурными озерами Матильды. Она растерянно хлопала ресницами, часто вздымая грудь так, что ямка на шее испуганно пульсировала.
Блекворд прикоснулся тыльной стороной ладони к щеке и провел пальцами по чуть раскрытым губам, пока Матильда неотрывно смотрела на него расширенными глазами, не в силах оторвать взгляд от гипнотического лица. Пальцы приподняли подбородок, лорд вплотную приблизился к девушке и обхватил сильной рукой, лишая девушку последних шансов сопротивляться.
Секунду любовался красотой молодого лица. Затем впился в губы страстным поцелуем.
Матильда задрожала, словно на улице внезапно наступила зима. Но щеки раскраснелись, зарделись, как вечерняя заря. Капля за каплей он наполнял её всю, заставляя терять голову без остатка.
Блекворд умелым движением дернул завязки корсета и резко рванул ткань юбки, обнажая безупречное тело.
Матильда осталась перед ним нагая и беззащитная. Она пыталась прикрыться руками, но странник покачал головой, осторожно опуская ей запястья. Осторожно провел широкими ладонями по дрожащим плечам девушки, потом пальцы проползли к двум полусферам.
Она вздрогнула. Но он спустился ниже по талии, остановив ладони на сочных бедрах и крепко прижал к себе.
Трепет юного тела будоражил его охваченный льдом разум.
Он жадно хотел её.
Хотел тела, хотел света.
Звук пульсирующей крови и аромат женского тела сводил с ума. Скиталец ощущал, как под шелковой кожей, всего в нескольких сантиметрах, бьется средоточие жизни.
И он сделал то, что всегда делал в таких случаях – мягко охватил ладонью шею, прикоснулся губами.
Матильда резко вздохнула и дернулась, словно его губы оставили раскаленное клеймо. Но она не сопротивлялась, будто остатки здравого смысла растворились безвозвратно.