Хорошо, что я был набит доверху
самыми разными ритуалами и способами использования магии для всяких
разных случаев. Чтобы противостоять демонам, мы использовали все!
Никаких ограничений! Некромантия, метаморфы, призыв душ – все шло в
ход. Мы продвигались в изучении магии со скоростью, неслыханной
ранее. Но все равно проиграли. Правда, теперь часть этих знаний
была у меня с собой.
И сейчас, сосредоточившись на
поставленной задаче, я наконец придумал вариант. Пройти надо будет
по грани. По самой грани! Шансы на успех невелики. Но ничего лучше
у меня не вырисовывалось.
Причем дело было не только в том, что
надо захватить власть над мертвым телом и умеючи ее использовать.
Был и дополнительный риск. Я знал, что в это время за некромантию
сжигают на костре при большом стечении народа. Причем все
аплодируют, потому что некромантов люто ненавидят. За одно
подозрение в некромантии окрестный люд способен забить человека до
смерти, не дожидаясь никаких королевских следователей.
Как же мне поступить? Прямо попросить
отца я боюсь, и не потому, что он меня выдаст, на это он никогда не
пойдет, слишком сильно меня любит, а потому что он знает, что его
сыну неведомы никакие ритуалы некромантии. Все детство и отрочество
Эйсон провел в семье, и ему попросту негде было набраться таких
знаний. Порталы? До появления источника в порталы никто не ходил:
что это слишком опасно, понимали даже подростки, которые обычно
тормозов не имеют. Да и мой прежний владелец тела никогда не был
непоседой, более послушного сына в округе было еще поискать. Так
что заговорить с ним про ритуалы некромантии – это лучший способ
дать веский повод задуматься, что ему нужно звать экзорцистов и
изгонять чужака из тела сына.
Долго ломал голову над тем, как мне
все же исхитриться оказаться поблизости от свежего трупа, и,
наконец, придумал.
Попросил слугу:
– Гант, позови моего батюшку, хочу с
ним поговорить.
Отец, Горус, у Эйсона был хорошим, о
таком можно только мечтать. Очень любил своих детей, все для них
пытался сделать. Смерть жены его не сломила, а только сделала
сильнее. По восемнадцать часов в сутки он сидел в мастерской,
создавая артефакты, – чтобы, продав их, попытаться вылечить своих
детей. Отсюда и благородная бедность – отец отдавал все деньги на
ритуалы и визиты к различным мастерам, в надежде, что однажды
что-то сработает, и детям удастся вернуть здоровье. О том, что они
смогут стать магами, он уже не помышлял – напротив, корил себя за
то, что дети пострадали из-за его честолюбия. Хотя, на самом деле,
винить ему себя было не за что – практически никто не удержался бы
от того, чтобы дать своим детям возможность пробудить источник. Не
дали бы сделать это родители – сами дети стали бы искать свои
способы, не желая жить ущербными. Активация источника открывала
большие горизонты, а без источника ты должен был влачить унылую
жизнь, всегда находясь на вторых ролях.