– «Каменная стена» годами работает на четыре торговых дома, контракты регулярно продлеваются, – сказала она Николаю, катая ладонью туда-сюда по столу опустевший медный цилиндрик-капсулу. – Два из них французские, один бельгийский, а один… формально тоже французский, но совладельцем капитала является некое лицо из Арабского Халифата.
– Это может быть важно, – согласился майор. – Халифат заинтересован в событиях вокруг Ташкента. А купец – удобное прикрытие.
– Угу, – кивнула девушка. – в Москве тоже так подумали, сразу навели о нем справки – ничего интересного. Увы. Хотя копали неглубоко, обещают рыть дальше и держать в курсе…
Несмотря на то что трудиться приходилось до глубокой ночи, Анастасия умудрялась где-то находить свободное время для обустройства особняка. И даже пару раз перебрасывала Николая с разбора обломков на сколачивание скамеек для «висячих садов»: майор имел неосторожность как-то признаться напарнице, что после начальной школы год помогал в столярной мастерской. Сама сыщица пополнила коллекцию растений на крыше дюжиной цветочных горшков, еще одним лимонным деревом и даже целой небольшой пальмой, реквизированной во дворце хокандского вельможи.
– А чего такого? – пожала девушка плечами в ответ на удивленный взгляд Дронова, пока солдаты караула за ее спиной тащили огромную кадку через холл к лестнице. – Хозяин сбежал еще до штурма города, слуги тоже сделали ноги, как военный трофей ее не возьмут… так бы и засохла, если бы я не забрала. И заметь – там был еще отличный серебряный сервиз, который слуги почему-то не растащили, но его я почти не тронула!
Что значит «почти», майор узнал очень скоро. На седьмой день после визита француза в штаб прибыл очередной спецкурьер – теперь он принес не один, а целых три опечатанных цилиндра пневмопочты. Четверть часа спустя Настя пригласила Дронова и Александру в свой кабинет.
Войдя, майор в первую очередь обратил внимание на вскрытые капсулы, сдвинутые к краю стола. Их содержимое было аккуратно разложено по столешнице – какие-то газетные вырезки и тонкие бумажные листочки, норовящие свернуться в трубочку. Старшая сыщица читала один из них, прижимая верхний край ладонью. Рядом стоял высокий прозрачный стакан с чаем, который девушка помешивала свободной рукой. Делала она это при помощи изящной серебряной ложечки, увидев которую, Николай нахмурился. На кухне особняка имелся итальянский серебряный набор, однако ложечка была точно не из него.