В бескорыстие Антон не верил – он был человеком достаточно циничным и битым жизнью. И, несмотря на то, что Сергей Борисович не стал отвечать на его прямой вопрос о государственном интересе, который присутствовал в его изобретении, он догадался, что именно заинтересовало руководство страны. Дело даже не в деньгах и возможности получать раритеты прямиком из XIX века. Тут было не все так просто.
Допустим, напишет наш общий друг Карл Брюллов новый шедевр. Конечно, можно залегендировать его появление в XXI веке, заявив, что сия находка обнаружена в запасниках захудалого провинциального музея. Подлинность ее не вызовет ни у кого сомнения. Но продать ее за деньги, которые она, несомненно, стоит, невозможно. Экспертиза установит, что картина эта написана не сто семьдесят лет назад, а на днях. Примерно так же обстоят дела и с прочими предметами антиквариата. Они будут подлинными, но в то же время – новоделами.
Антон был человеком умным. Он понял, что интерес государства в его изобретении кроется в другом. А именно – в возможности открывать портал не только из будущего в прошлое, но и из прошлого в будущее. Если это удастся, то возможно полное изменение всего военно-стратегического расклада в мире. Допустим, через портал, открытый в XXI веке, в прошлое отправляется с десяток «Тополей» и «Искандеров». Там их перегоняют на Аляску, которая все еще российская, или в другие места, находящиеся под контролем России. И они стоят там до поры до времени в законсервированном состоянии. В точки их базирования устанавливают машину времени. В случае «дня Х» с помощью машины времени в непросматриваемой из космоса точке на земном шаре из прошлого в будущее уходят ракеты со спецбоеприпасами, которые становятся своего рода «козырем в рукаве».
Возможно, что все будет не совсем так, как думал Антон. Главное – общий замысел он понял. Возможно, что в прошлое можно было, в случае необходимости, эвакуировать и часть руководства страны. В таком надежном «бомбоубежище» им будет не страшна никакая ядерная угроза.
«Но если это так, – подумал Антон, – то мне и друзьям безопаснее будет находиться в XIX веке с его патриархальными понятиями о чести, доброте и дружбе. Да и люди там были интересные, не похожие на моих современников. В общем, будем работать над изобретением, а там посмотрим…»